Я аккуратно откинул крышку и блаженно улыбнулся. В лицо ударил запах эйфории. Как хорошо, что я позаботился об этом заранее и накрутил несколько блантов[2]. Втянув глубокий аромат, что исходил от самокрутки, я прикурил её и глубоко затянулся. Голову моментально заволокло тягучим, густым дымом.

Моё занятие прервал до омерзения громкий дверной звонок. Незваный гость оказался весьма настойчив, и сдаваться явно не хотел. Пофиг. Хозяина нет дома, кого бы там ни принесло. Но к звонку примешался требовательный стук.

Я плюхнулся обратно на диван, затягиваясь косяком. Едкий дым проникал внутрь организма и дарил долгожданное освобождение. Новая затяжка, и я откинул голову на пухлые тёмно-синие подушки, ощущая, как тело покидает прежняя напряжённость и усталость. Теперь белый потолок не казался таким уж и раздражающим, в своей простоте он даже начинал мне нравиться. И вся эта модная лофтовая квартира казалась менее скучной, а разбросанные повсюду вещи и остатки засохшей еды только добавляли ей шарма.

Я прикрыл глаза, чувствуя накатывающую волну блаженства. Вокруг меня пульсировала неизвестная композиция, словно кто-то выкрутил мощность колонок на возможный максимум. И этот голос был таким приятным и мягким. Хотелось прикоснуться к нему хотя бы на долю секунды. Почувствовать его успокаивающее вибрации.

— Белинский, твою мать! — что-то холодное задело мою разгорячённую щёку. — Какой же ты придурок.

Резкий возглас тут же разрушил ту чудесную негу, в которой я пребывал. Словно на мою конфетную страну налетела злая ведьма, грозясь сожрать все, до единой, сладости.

Я нехотя разлепил веки, фокусируя взгляд на размытом силуэте прямо напротив огромного двустворчатого окна. Это зрелище поразило меня до глубины души. Фигуру плавно огибали лучи низкого, холодного солнца, придавая коже неземное сияние. Я подался вперёд, желая запечатлеть эту картину. Настоящий ангел.

— Что ты здесь делал?

Нет, всё-таки ведьма. Когда глаза привыкли к яркому свету, я понял, что передо мной стояла Юля. Она размахивала руками в попытке развеять плотную завесу кумара[3], заполнившего всю комнату, и тихо покашливала.

— Ты вообще нормальный? — не переставала верещать она. — Видимо, мозг из нас двоих достался только мне.

Сестра кое-как дотянулась до пластиковой ручки, распахивая форточку настежь. Прохладный воздух тотчас хлынул внутрь, занося с собой запах улицы и сентября.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ты как здесь оказалась? — апатично спросил я.

Мир вокруг двигался словно в замедленной съёмке, и я не до конца понимал реально ли то, что я вижу.