Но, раз ты даешь разрешение на такой формат отношений, с этого момента буду приезжать, когда мне вздумается.

На ее лице застыла наивно-нежная улыбка. Для полноты картины Анна даже похлопала ресницами. У Матвея забегали глаза.

— Нет, так делать не стоит, — включил он заднюю.

— Вот видишь, ты с моим решением согласен. А значит, не болел.

Вместо ответа он замахал руками, всем видом демонстрируя несогласие и возмущение. Анне его излишняя эмоциональность поднадоела. Она применила ту же технику, что и он когда-то, — «Луч» прямо в третий глаз. Матвей чуть дернулся, но махать руками перестал.

— У меня все просто, Матвей, — она сделала паузу.

Он притих.

— Отношения — это двухстороннее движение. Если ты не звонишь мне, ты звонишь кому-то другому, — тихо сказала она. — Значит, я делаю то же самое, — она повысила тон, сделав акцент на последней фразе. — Если ты не проводишь свободное время со мной, ты проводишь его с кем-то другим. Значит, я делаю то же самое!

Его лицо исказила гримаса ужаса. Анна тем же бархатным голосом, но уже с холодной, металлической нотой продолжила:

— Если ты не спишь со мной, ты спишь с кем-то другим…

— Значит, ты делаешь то же самое! — закричал он. — Я понял!

— Вот видишь, ты и сам все знаешь.

Анна смотрела ему в глаза взглядом, полным огня, продолжая думать его головой. Их пламенный контакт не прекращался. Матвей прикоснулся к области сердца. В этот момент она обратила внимание на то, что он в рубашке с нагрудным карманом, поверх которой надет тонкий полупрозрачный свитер. В кармане лежал телефон — звук вибрации подтвердил это.

— Я отлучусь на минуту, — он резко встал и вышел из-за стола.

Анна никогда не замечала за ним манеры носить телефон в нагрудном кармане. Он всегда держал его в переднем кармане джинсов. «Неужели записывает?» Она не успела додумать мысль, как Матвей материализовался. Он отсутствовал меньше минуты.

— Значит, отношения для тебя двухстороннее движение, — он сел на диван напротив. — А как же любовь? — улыбнулся «муж-ревнивец».

— Любовь? — она перевела на него гипнотический взгляд. — А чем двухстороннее движение мешает любви?

— Я думал, что любовь — как в «Юноне и Авось». Она его ждала. А у тебя это какие-то торговые отношения. Я тебе фарш, ты мне колбасу.

На его щеках проступил румянец, что свидетельствовало о высшем сексуальном возбуждении. Анна проникновенно смотрела в воображаемую точку на его затылке.

— Матвей, безусловной любви в отношении мужчины быть не должно. Ты перепутал. Безусловно можно любить своих детей. Любовь между мужчиной и женщиной — это обоюдное уважение, доверие, влечение.