— Ты циничный манипулятор, который, используя знания НЛП, играет женщинами. Пользуется ими ради собственной выгоды. Или просто играет, чтобы удовлетворить свои комплексы. Ты упиваешься собственной властью, когда дергаешь женщин за ниточки, — спокойно ответила она.

— Какая выгода? Я же сам отказался от помощи Люси! — он уже не спрашивал, а утверждал.

— Ты про ту манипуляцию, после которой я должна была уговаривать тебя встретиться с ней? — Матвей пристально смотрел на нее. — Ты меня обидел. Я с прискорбием удостоверилась, что ты считаешь меня полной идиоткой, — она грустно вздохнула. — А потом ты решил, что Люси нет. Я же тебе отправляла послания, демонстрируя свою заинтересованность. Поэтому стала тебе неинтересна.

— А Люся вообще была?

— Конечно, была! И есть.

— Так расскажи, что я потерял?

— Люся начинает новый проект, стоимостью два миллиона евро. Представительство клиники, — она озвучила знаменитое на весь мир название. — Ей нужен пластический хирург, который станет лицом. Обучение в Европе у лучших специалистов по реконструкции груди. Масштабная пиар-кампания. На бренд клиники придут первые люди страны. Высший уровень. Новейшее оборудование, которого у нас нет. Ты мог стать главным хирургом клиники с мировым именем.

Матвей опять развернулся на стуле и посмотрел на свое отражение в зеркале. Он долго вглядывался в отражение. Отсутствовал несколько минут. Анну все еще интересовало, что он скажет дальше.

— Ну, посуди сама, какой из меня пикапер: мои последние отношения длились полгода. — «Представляю себе эти отношения!» мелькнула мысль. Матвей продолжил: — И потом, ты же сама пришла ко мне на прием. И заметь, сама пригласила на свидание! — он поднял указательный палец, подчеркивая неопровержимость этого факта.

Анна вздохнула. Он слишком плохо знал ее и совершенно не понимал, что, когда нужно докопаться до истины, она способна изучить тонны книг за очень короткое время.

— Матвей, ты же прекрасно знаешь, почему я написала тебе письмо, — безапелляционно заявила она.

— Ты все это себе придумала!

Ему понадобилось двадцать минут, чтобы встать после нокдауна, и все, на что он оказался способен, — это отрицание. Ему даже не хватило мужества признаться. Анна разочаровалась в нем окончательно. Матвей продолжил:

— Ты скажешь, что это опять манипуляция, но я отвечу тебе следующее: «Если тебя не любят так, как тебе хочется, это еще не значит, что тебя не любят всей душой».

Анна ужаснулась его цинизму: он намекал на свои чувства к ней.

— Двадцать минут назад ты закончил наши отношения. Это было твое решение и твоя инициатива. Ты сам себе противоречишь. Получается, ты прервал наши отношения и при этом любишь меня всей душой? Матвей это как минимум звучит смешно.