Сколько лет назад мы с ним были вместе? Восемь? Десять? Какие цифры жуткие. Кажется, полжизни уже прошло. А с ним так сладко было, ярко…

От запретных воспоминаний пробирает чувственный трепет, и я, слово физически чувствую, как мужской взгляд задерживается на моей груди и становится почти осязаемым. И все более непроницаемым.

На мне короткий шелковый халат, а под ним — полупрозрачный пеньюар. Я привыкла так ходить. Мужу очень нравилось. Но сейчас... Сейчас я чувствую себя голой.

— Я налил чай, садись, — произносит Денис с хрипотцой в голосе. А сам не двигается. И не прерывает зрительный контакт.

Кроме как остаться одной, я ничего не хочу, но почему-то безропотно слушаюсь его. Как смиренная кукла. Сажусь, опуская глаза в стол. Пытаюсь молча продырявить чашку.

— Таня, если тебе что-то нужно, ты всегда можешь...

Я просто мотаю головой из стороны в сторону. Чувствую себя потерянной. Пустышкой. Словно снаружи лишь тонкая оболочка, а внутри дыра.

— Нет. Я справлюсь. И у меня все есть. Не волнуйся.

— Тань, — я хочу закрыть уши не участвовать в разговоре. Это слишком тяжело и неправильно. — Ты всегда мужа любила, да? Только его одного?

Я не могу обнажить душу и рассказать, что когда-то втрескалась в Дениса по самые уши, как какая-то глупая школьница. Я ни слова не скажу. Потому что теперь он женат. И с супругой познакомился уже спустя пару лет после того, как я наотрез отказалась разводиться и уходить от мужа. С Денисом мы пересекаемся нечасто, но когда это происходит, то всеми силами мы с ним пытаемся изобразить святую невинность и сделать вид, что никогда раньше не встречались.

— Да. Только мужа любила. Извини, но я спать хочу.

Я пытаюсь приподняться и отойти от греха подальше. От вожделенного, сладкого, зеленоглазого греха. Но он резко хватает мое запястье, заставляя остановиться.

— А я кем тогда был?! — его голос вмиг становится резким.

Он неожиданно подскакивает с места и тянет меня на себя. Я упираюсь в широкую грудь ладонью, и собственная рука мне кажется такой маленькой.

— Всего лишь любовником, — произношу тихо и спокойно. — Ничего больше.

— И много таких было?

— Уходи, Денис.

— А сейчас есть? — он произносит это так зловеще, что мне становится не по себе. Что он имеет в виду?

— Денис. Это не твое дело.

Его руки уже шарят по моему телу, а оттолкнуть мужчину не получается.