Лично я была рада, наконец, покинуть тюрьму. А то так можно и вечность болтать. Золин обрадовался меньше, с тяжёлым вздохом он поднялся на ноги и, попрощавшись с пленницей, пошёл к выходу.

Мы вновь пристроились за спиной провожатого и сохраняли примерное молчание.

До поры до времени.

– Ну прям герой-любовник стродисовского театра отдыхает перед твоим актёрским мастерством, – прошептала я, склонившись к парню.

– Настолько было фальшиво?

Нет.

– Конечно.

Золин принялся методично поправлять рукава своего свитера.

– Она не догадалась, – тихо сказал он. – У неё нет профессиональной подготовки, поэтому она доверчива.

– Хочешь сказать, конс-маги до этого не додумались?

– Думаю, они даже не пытались.

Догадка Золина косвенно подтвердилась, когда мы покинули тюрьму. Рядом с воротами нас уже поджидал Джексон. Причём поза у него была до того расслабленная, словно он пришёл сюда позагорать на солнышке (под тучами, если быть точнее). Одним плечом он припал к железным прутьям, противоположную руку засунул в карман брюк. На его лице застыло какое-то гадкое выражение, отображающее и насмешку и любопытство одновременно.

В общем, это великолепие так и просило кирпича.

– Чем это вы там занимались? – выгнув губы в подобие улыбки, нагло поинтересовался сын Главного конс-мага.

– Сексом, – и глазом не моргнул Золин, с каменным лицом проходя мимо.

Я тоже не стала останавливаться и продолжила идти рядом с другом, всем своим видом изображая девушку, которая в тюрьмы только по важным заданиям ходит!

– Мой отец хочет вас видеть, – крикнул вдогонку Джексон.

– Я тоже много чего хочу, – таким же тоном отозвался Золин, не поворачивая головы и не останавливаясь.

Я настороженно покосилась на парня.

– Какой-то ты злой.