И хотелось не то, чтобы спрятаться, скорее уж откланяться, пока Демьян не совершил какой-то серьезной ошибки. Все ж с манерами у него было худовато.

Да и вообще…

— Стало быть, вы служите? — спросила княжна столь ласково, что мысль о побеге почти оформилась.

— Да.

— Кем?

— Жандармом.

Она легонько кивнула, будто соглашаясь, что и жандармы нужны. А ведь в высшем свете их, мягко говоря, недолюбливают.

— И ранены были?

— Да.

— Как?

Демьян поглядел на Вещерского, а тот кивнул, надо полагать, позволяя говорить.

— Под взрыв попал.

Светлая бровь приподнялась. А вот Василиса посмотрела едва ли не с ужасом.

— По собственному, следует признать, ротозейству…

— Скорее уж по неудачному стечению обстоятельств, — поправил Вещерский. — Я читал отчеты. И на месте побывал. Если бы не самоотверженность Демьяна Еремеевича и его людей, пострадали бы мирные люди… много мирных людей.

— Что ж, — ледяной взгляд потеплел. — В таком случае рада, что вы успели вовремя.

Демьян кивнул.

И вновь ожила, оскалилась совесть, напоминая, чего стоило его геройство другим, нашептывая, что, прояви Демьян больше благоразумия, ничего не произошло бы.

Сразу следовало задержать всех.

И пусть бы досталось ему за самоуправство, пусть бы даже пришлось подать в отставку, может, и с позором уйти, но люди остались бы живы.