- Что ты говоришь? Как это могло произойти?!

- Я сам видел. Мы встретились в Киото, Рю приехал сюда за изучением новых боевых приёмов. На улице на нас напали грабители. Я не смог защитить Рю.

Широ совсем не умел врать, и потрясённый Акио почувствовал в его словах долю лжи. Чтобы Рю, великана Рю, мог убить какой-то уличный грабитель? И при этом не тронуть гораздо более слабого Широ? Абсурд!

- Я не мог сразу тебе сказать. Прости. – Широ нервно мял пальцами собственные хакама.

Нежное доверие, едва возникшее между братьями, было разрушено. Акио видел, что наследник Асакура говорит неправду, и это его взбесило.

- Так Рю точно мёртв?

- Да, точно. Он не дышал…

- И ты что же, бросил его посреди дороги? Без похорон? Как собаку?

От волнения у Широ даже уши стали малиновыми.

- Я… я думал, что его заберут…

Губы Акио искривила презрительная усмешка.

- Позволь дать тебе совет, младший братец: если уж ты собираешься лгать, то придумай вначале правдоподобную легенду. Зачем ты унижаешь меня своим враньём?

- Некоторые вещи лучше не знать, - неожиданно спокойным голосом ответил Широ. – Прости меня, Акио. Я хотел бы тебе рассказать, если б мог. Мне стыдно, я ненавижу ложь, но я не могу иначе. Я смешно выгляжу, да?

Акио передернул плечами и задумался. Не столь важно то, что именно скрывает Широ, сколько то, почему он это скрывает. Какая-нибудь игра в благородство, сентиментальные глупости. Но если Рю действительно мёртв, это большое горе.

Оказалось, что Рю и впрямь был убит: просмотрев списки неопознанных трупов, найденных на улице, на другой день Акио нашёл заметку о смерти брата. Высокого и сильного самурая (по тщательному описанию внешности было понятно, что это Рю) обнаружили мёртвым в компании ещё двух мужчин, у которых были отрублены головы. Бесстрастный язык документа отмечал необыкновенное мастерство убийцы: обе головы были снесены одним виртуозно точным ударом, обратным движением меча неизвестный пронзил сердце Рю. Все три покойника уже были захоронены в общей могиле на городском кладбище, так как их личности установить не удалось.

Подавленный дурной новостью, Акио долго не мог найти в себе силы написать письмо отцу. Каково ему будет узнать о смерти самого любимого сына? Но выбора не было: Акио сомневался, что Широ, за три года ни разу не посетивший родную Нидзёмару, сам решится доставить господину Ёшиаки тяжёлое известие.

Однако письмо никак не составлялось: Акио отбрасывал один за другим исчёрканные листы. Сухой канцелярский язык казался ему неуместным, а писать просто и сердечно Акио не умел. После нескольких бесплодных попыток он, устав, отложил кисть и предался воспоминаниям о минувшей юности.