- И тебе совсем не интересно, что в ней?

- Не очень. Это ведь не моё дело.

Старейшины переглянулись. Хироши вдруг почувствовал себя очень неуютно, по спине побежали мурашки.

Воку-сэнсей отделил верхнюю часть капсулы от нижней, и Хироши увидел, что внутри она пустая. Но как же так?!

- Я не брал письмо! – Закричал мальчик. – Клянусь! Я не знаю, куда оно делось!

- Разумеется. – Сердито проговорил второй старейшина, Коичиро-сэнсей. – Потому что никакого письма там не было. Голубя послал Арата-сан, а встретить его должна была Маи-сан. Вот что ты должен был сообщить нам сейчас, а не рассказывать глупости про свои обманные манёвры. Это была проверка для тебя, Хироши-кун. Ты её не прошёл.

- Но меня же всегда учили, что любопытство – недостаток синоби! Что слова наставника следует понимать буквально! Что самодеятельность при выполнении задания не поощряется! – Хироши не понимал, в чём он виноват, и почему взрослые столь раздражены.

- Стрела, летящая по прямой, не достигает цели. – Устало проговорил Воку-сэнсей, отворачиваясь.

- Но ведь я всего лишь сказал правду!

- А должен был солгать.

И вечером того же дня Хироши отправили на обучение в другую деревню, за много ри от места, где он родился и прожил первые восемь лет своей жизни. Родной клан позаботился о нём, пристроив в мастерскую изготовителя бумаги, но надежда стать настоящим синоби была утрачена навсегда: однажды покинувшим клан возврата туда не было.

С тех пор прошло двадцать лет, которые Хироши провёл в бесплодных попытках понять, в чём же он всё-таки оплошал в тот раз. Память начинала подводить его: оглядываясь на своё прошлое с высоты прожитых лет, Хироши не видел никакого различия между собой и другими детьми, которым разрешено было остаться в клане и стать настоящими синоби. До сих пор в его душе не угасла обида на старейшин, не пожелавших даже объяснить, почему они сочли его недостойным. Из-за неутолённой злости он никогда не скрывал своего прошлого и охотно рассказывал всем желающим, что мастера тайного искусства синоби изгнали его из своего закрытого общества по какой-то несущественной причине. В голове он так и этак прокручивал последний разговор со старейшинами, надолго задумываясь над каждой фразой.

Ремесло изготовителя бумаги он так и не освоил, и едва ему исполнилось 15 лет – возраст совершеннолетия – Хироши ушёл из приютившей его семьи и посвятил себя полуразбойничьему существованию. Некоторые особенные навыки, полученные в первые восемь лет жизни, дали ему возможность неплохо зарекомендовать себя на рынке соглядатаев и воров. За серьёзные и сложные дела Хироши никогда не брался, оберегая свою репутацию, но в мелких и немудреных поручениях весьма преуспевал. Но теперь, когда юность осталась позади, он не без горечи обнаружил, что не обзавёлся ни семьёй, ни собственным домом, и что, по всей видимости, остаток жизни ему предстоит провести в таких же бесплодных странствиях, зарабатывая себе на рис не слишком благородным промыслом.