- Она! Мне! Запрещает! – Расхохотался Хироши. – Знаешь, что я тебе скажу, Цуё-тян? Стоящая ты девчонка! Таких – одна на тысячу!

- Перестань глупости болтать! Возьмёшься или нет?

Хироши согласился.

Он действительно кое-что умел. Но сложные техники, доступные синоби высокого класса, Хироши изучить не довелось, так как из клана его выгнали раньше, чем однокашники перешли на новый этап.

В деревне синоби все дети считались общими: Хироши не знал, кто из этих ловких, неразличимых на фоне друг друга мужчин и женщин были его матерью и отцом. Дети жили в одном доме, ели одну пищу, изучали одни и те же науки до восьми лет, а потом учителя выясняли, кто к какому искусству наиболее пригоден, и начинали заниматься с каждым в отдельности. Так что жизнь Хироши до восьми лет была вполне безмятежной и счастливой.

Обучение начиналось с года: малышей, едва научившихся ходить, «ставили на бревно»: толстое гладкое бревно лежало на ровной площадке, присыпанной белым песком, и нужно было научиться бегать и прыгать по его поверхности, не шатаясь.  Дети, которым исполнилось два года, тоже бегали по брёвнам, но уже не лежачим, а приподнятым над землёй на уровне их пояса и не таким толстым. Впоследствии бревно заменялось простой деревянной жердью, а затем и тонким шестом. После нескольких лет ежедневных тренировок мальчики и девочки могли легко перебраться с крыши на крышу при помощи натянутой между домами верёвки.

Полагалось также уметь правильно падать. Сначала были прыжки с крыши двухэтажного дома в большую кучу сена, потом – прыжки на твёрдую землю, затем начинались падения без предупреждения, когда ученика неожиданно сталкивали с крыши, и нужно было не переломать кости, не разбиться, не ушибиться. Те, кто хорошо научился падать, тренировали прыжки уже не с крыш, а с настоящего обрыва на каменистый речной берег. Но падать Хироши не нравилось.

Зато нравилось прыгать по деревьям: с ветки на ветку, с ветки на ветку. У него хорошо получалось долго висеть на руках: расслабь всё тело, перенеси силу в пальцы рук и виси себе, не такая уж премудрость. Плавать он, как и все дети клана, научился раньше, чем ходить, пробегал ри без остановки и даже не задыхался. В общем, детство у него было ничем не примечательное.

Неприятности начались потом. Старейшины клана раз за разом заставляли его проходить испытания на выносливость, ловкость, смекалку, – словом, обычные испытания, которым подвергались все восьмилетние дети, – и покачивали головами, не принимая никакого решения. Хироши не понимал, в чём, собственно, дело: ему казалось, что бегает он быстро, стреляет метко, да и соображает не хуже других. Очевидно, старейшины считали иначе.