Смех Эвана был громким, пока разносился эхом от стен кабинета.

– Как бесцеремонно, – сказал он. Просто признай это. Ты солгала, чтобы забраться в мои штаны.

У Рейган отвалилась челюсть, и она указала на него обвиняющим жестом.

– Мне не нужно лгать, чтобы попасть к тебе в штаны, спасибо большое. Помни, мы разговариваем с твоим терапевтом, Эван Джеймс.

– Кто знает всеееее о твоей непристойной стороне.

Рейган выдохнула и посмотрела на доктора, чтобы заметить, как подергиваются его губы от веселья.

– Рада, что вы находите это забавным.

– Должен признать…нахожу. Приятно наблюдать, как далеко он зашел, – сказал доктор Гловер. – А теперь, если не возражаете, я задам еще несколько вопросов вам обоим.

– Я возражаю, – ответила Рейган. – Это намного напряженнее, чем собеседование на работу.

– Если ты не пытаешься представить своего собеседника голым и оседлавшим тебя, как ты делала это прошлой ночью. Тогда это жестоко, и да, игра слов уместна, – сказал Эван.

Доктор Гловер уставился на Эвана.

– Ну, я, например, благодарен тебе за то, что не представляешь это со мной. Теперь Эван, что бы Рейган назвала единственным, что ее сводит с ума в тебе?

Эван склонил голову набок.

– Я чертовски идеален, но если бы пришлось что–то выбрать… наверное, то, что я оставляю сырое полотенце после себя на полу в ванной.

– Неправильно, – сказала Рейган. – Это всегда будет выбор ужастиков, зная что я не переношу их.

Эван взорвался смехом.

– Есть хорошая причина для этого.