— А что насчёт тебя?

— Я? — удивилась дочь. — У меня всё хорошо.

— Как ты справляешься с новостями?

Она задумалась и пожала плечами.

— Мне-то что. Мне скоро восемнадцать… — Женя пыталась демонстрировать максимальное безразличие.

— И что?

— Ну, не знаю. Вдруг я от вас решу уехать. Или ещё что. И вообще, это тебе с ним… жить и детей рожать.

Я невольно покраснела. Мне всё ещё было тяжело принять мысль о третьей беременности, а уж тем более говорить об этом так легко, как это делали другие.

— Он всё-таки твой папа, — напомнила я ей.

— О котором я чьими-то стараниями узнала четырнадцать лет спустя, — не удержалась она от шпильки, до конца не простив мне моё молчание.

— Жень, так было действительно лучше.

— Кому?

— Всем.

— Откуда ты знаешь? Только не говори, что результаты статанализа…

— Нет, — поспешила я её успокоить, но тут же осеклась, виновато пояснив. — Хотя я пыталась… но данных для анализа мало было.

— Ма-а-а-а-ма, — простонала Женька, — а я только начала тебя нормальным человеком считать.

— А теперь что? — усмехнулась я.

— А теперь, чтобы мы с Тасей не выкинули, я буду считать, что с таким воспитанием мы просто не могли иначе.           

Я театрально закатила глаза, потом, правда, притянула ребёнка к себе и чмокнула родную макушку.

— Женька, ты же знаешь, что я тебя люблю?