В мгновение ока Хокхерст догнал ее. Отодвинув в сторону Хаттона, он заявил:

— Бесс, девчонка не сделала ничего плохого.

Холодным взглядом королева окинула его сверху донизу и снизу доверху — он еще набрался наглости что-то ей объяснять!

— Будьте любезны называть меня «ваше величество». Эта шлюха высмеивает и передразнивает меня!

— Она не шлюха! — горячо запротестовал он.

— Вы отрицаете, что спите с ней?

— Это вас не касается! — рявкнул он.

— Молчать! — прикрикнула она. — Вы, сударь, явитесь ко мне завтра утром.

Королева отправилась прямиком назад, в Гринвич. О Теоболдсе никто не смел и заикаться. Заперевшись у себя в опочивальне, она всю ночь мерила шагами пол и вынашивала планы отмщения.

Большинство дам, гостивших в Темз-Вью, пребывали в панике. Они не питали иллюзий: королевские глазки-бусинки видели их в том месте, которое отныне, вероятно, будет считаться вражеским станом, и она уж найдет способ выместить на них свой гнев.

Негодование Сабби также не знало границ: ее опозорили, унизили перед сотней гостей!

Впору было рвать и метать от ярости.

К тому моменту, когда она поднялась наверх, гостей уже как ветром сдуло. Эссекс и Франсес исчезли как раз тогда, когда королевская барка остановилась у пристани.

К тому времени, когда Шейн вернулся домой, особняк опустел, если не считать слуг и музыкантов. Он храбро поднялся по лестнице, не зная, чего ожидать. Сабби требовалось дать выход своему возмущению, и, естественно, все это должно было обрушиться на голову Шейну.

Едва он открыл дверь спальни, ему пришлось поймать башмак, который она злобно швырнула в него.

— Как она смеет оскорблять и унижать меня в моем собственном доме? — выкрикнула Сабби.

Он рассудительно возразил:

— Сабби, ты ведь знала, что играешь с огнем, когда заказывала этот костюм.

— Ах вот как! Ты принимаешь ее сторону и становишься против меня! Гнусный пройдоха! — завопила она.