— Спасибо, дорогуша. Это наша работа. А теперь платье, — объявил Кевин, хлопая в

ладоши, как будто наступило Рождество, и он собирался открыть подарки.

— Какое платье?

Ей никто не ответил, но Лорен заставили расположиться в другой комнате.

— Вот и ты, сладенькая, — приветствовала её женщина средних лет, с очень

короткими волосами цвета соли и перца и впечатляющим количеством булавок, воткнутых в

жилет бирюзового цвета.

— За нас двоих, — бросила вызов в воздух и, не спрашивая разрешения раздела Лорен

в рекордные сроки.

Когда Лорен садилась обратно в лимузин, она изо всех сил пыталась сдержать слезы, которые разрушили бы работу Морин. Как она могла отпустить Даниэля по собственному

желанию, если он делал её такой счастливой? Лорен понимала, что пряталось за посещением

салона красоты: состоявшийся несколько дней назад разговор. Даниэль превратил его в

исполняющую мечты киноиндустрию, и продемонстрировал силу денег и то, чего можно с

ними добиться. Лорен расправила ладонями атлас платья, красный цвет которого напоминал

ей яблоко Белоснежки. « Красный Валентино», — заговорщицким тоном порекомендовала

швея, надевая на неё наряд. Ощущение ткани на коже, то, как чувственно она оборачивала

тело, подчеркивая тонкость талии и изящную структуру костей — делало его идеальным

платьем.

Она никогда не забудет ни этот день, ни этот подарок и его значение.