Она не знала, что ответить, её щёки горели от стыда и ощущения своей

неполноценности. Был ли Даниэль настолько талантливым актером, чтобы притвориться в

своём восхищении? Или на самом деле находил её красивой? Он направился к ней

медленными шагами, и когда оказался совсем рядом, его лицо отражало восхищение, которое

не могло быть неискренним.

— Ты видела себя в зеркале? Смотрела внимательно?

Его лицо задрожало и стало расплывчатым.

— Спасибо, — просто ответила она, не найдя других слов, чтобы выразить

переплетение эмоций, которые сжимали внутри и грозили выплеснуться слезами.

— Спасибо тебе, маленькая девственница, за то, что осталась со мной.

Лорен с трудом сглотнула, прежде чем обнять его и прижаться головой к груди.

— Я бы не хотела оказаться где-нибудь ещё ни сейчас, ни когда-либо.

В момент волнения Лорен произнесла эти слова импульсивно, и только позже, когда

вспоминала эти мгновения, осознала, что он не ответил. Но даже тогда она не понимала, как

интерпретировать это молчание — как снисходительность к её признанию или как способ

избежать ответа.

Сад был украшен цветами, свисающими с ветвей деревьев кристаллами и фонарями, которые отбрасывали на них романтический мерцающий свет. Даниэль сидел рядом, всё

время держа Лорен за руку, пока кормил её и целовал в шею. Ласки, только вначале

невинные, к окончанию ужина превратились в сладкие мучения. Лорен не смогла бы потом

вспомнить, что они ели, а в момент ужина она не могла ощутить вкус деликатесов, приготовленных для них известным шеф-поваром.