в мире. Когда они закрыли за собой дверь и их окутала тишина квартиры, он впервые

испугался. Лорен отошла, чтобы снять куртку, и осталась в джинсах и свитере, которые

видели лучшие дни. И всё же, она была красивее, чем любая женщина, которую Даниэль

видел на гала-вечерах или тех фараоновских вечеринках, что посещал.

— Хочешь кофе или чая?

Лорен смотрела на Даниэля огромными глазами, полными слёз. Она испытывала

страх, словно столкнулась с незнакомцем, а не с мужчиной, который любил её первым.

Даниэль медленно приблизился к ней, снимая куртку, затем положил на стол рядом.

Ладонями обхватил холодное лицо Лорен, и удерживая, стал спокойно рассматривать черты, о которых давно мечтал: тугую кожу, маленький прямой нос, пухлые губы, доминирующие

над острым подбородком, чёткую линию челюсти, глубокие глаза.

— Это всегда я — Даниэль. Мужчина, который научился тебя любить, несмотря на

всё, через что заставил тебя пройти.

При этих словах взгляд Лорен смягчился, а на губах появилась улыбка.

— Я знаю, но кажется нереальным, что ты здесь, и сказал мне все те вещи в машине.

Даниэль нежно коснулся её губ, потирая, будто проверяя их на мягкость, и вдохнул

тёплое и свежее дыхание Лорен. От соприкосновения плоти задрожали оба; Даниэль на

мгновение прижался лбом ко лбу Лорен, затем отстранился на несколько сантиметров, чтобы

заглянуть ей в глаза, в глубину чёрных зрачков, которые терялись в окружавших оттенках

коричневого.

— Я люблю тебя, Лорен. Я люблю тебя с тех пор, как ты появилась на террасе в