— Назад! — закричала я, не отрывая взгляда от его лица. — Назад! Бл*дь! Вы тупые, что ли?

Я сумела освободиться от них… прямо перед тем, как шарахнула по Ревику своим светом.

Сила моего удара отшвырнула видящих от меня.

Она также отбросила Ревика спиной в решётки ближайшей клетки.

Я видела, как его глаза закрылись, по его высокому телу пронеслась лёгкая дрожь боли, но он не утратил равновесия.

И сосредоточенность он тоже не потерял.

Прежде чем я успела перевести дыхание, он ударил по мне своим светом — намного сильнее, бл*дь, чем я ударила по нему. Во мне опять промелькнуло осознание того, насколько сложнее будет остановить его, когда мысль о причинении ему вреда приводит меня в ужас. В отличие от меня, он ударил со всей силой в тот второй промежуток после того, как я выбросила большую часть своего света.

Мои ноги оторвались от пола.

Это произошло быстро, так быстро, что перед глазами всё размылось, и я словно ослепла.

Я едва успела сотворить щит (по иронии именно Ревик настоял, чтобы я научилась этому, вколачивал в меня этот навык раз за разом), но каким-то образом умудрилась сделать это уже в полете.

Я отлетела с такой скоростью, что из лёгких выбило весь воздух, а спина и шея заболели от смещения воздуха ещё до столкновения. Затем вокруг меня появился щит, и я врезалась в первый же твёрдый объект между мной и Ревиком — им оказался ящик, стоявший в добрых четырёх метрах над землёй.

Ударившись об него спиной и шеей, я издала потрясённый хрип.

Даже со щитом это вышибло весь воздух из моих лёгких.

Хуже того, от столкновения я утратила контроль над щитом и рухнула вниз как камень. Я с размаху приземлилась на цементный пол и вскрикнула от боли.

Ревик не ждал.

Прежде чем я успела оправиться, он швырнул в меня свой свет и пытался добраться до костей, в особенности до позвоночника и шеи.

Осознав, что он пытается сломать и то, и другое, или хотя бы что-то одно, я толкнула его своим светом, закричав от ужаса. В этот раз я ударила его сильнее, прежде чем мой мозг успел осмыслить вероятность причинения ему вреда, или прикинуть, как сильно я ему наврежу, или обдумать, стоит ли рисковать и пытаться вырубить его, учитывая, как легко можно ненароком убить его.

Я слишком сдерживалась. Я это чувствовала, но не знала, что тут можно поделать.

Из-за меня я, он и Лили умрём.

При этой мысли на моих губах зародился крик.