Виктор не сомневался — через время, не сразу, но он придёт к Рите насовсем. Это сознание рождалось от близости спящей женщины, от её тихого дыхания и рук, что обхватывали Виктора даже во сне.

Вчера, когда он пришел, Рита так же держалась за него. Это осталось главным воспоминанием — она цеплялась за его руки, одежду словно напуганный зверёк.

Нежность наполнила Виктора, стало больно в сердце, захотелось плакать. Он с удивлением почувствовал, что глаза его мокры от слёз, этого не случалось очень давно, а в постели с женщиной — вообще никогда.

Вяземский знал, что по меркам и представлениям того мира, в котором живёт, он поступил очень и очень дурно — нарушил обязательства, данные матери своих детей, женщине, с которой прожил двадцать лет и ни разу не изменил. Не потому, что не мог найти удобного случая, или его не привлекал флирт и романтическое щекотание нервов. Женщинам Вяземский нравился и хорошо знал это. Но также знал, что потом не останется ничего, кроме брезгливого скользкого воспоминания, от которого он уже не сможет избавиться.

У Виктора с Ниной не было безумной любви, так вышло, что в основном уважение и взаимные обязательства, конечно дети. Одним словом семья. И вот, терять добрые семейные отношения? Ради нескольких часов, дней или даже недель сомнительного удовольствия, сна разума и преобладания животного инстинкта? Этого Виктор не хотел.

Так было до того дня, когда он встретил на автобусной остановке Риту. Сколько же прошло? Полгода. Много дней и ночей одиночества и мыслей об этой девочке. Он не искал себе оправданий, только сожалел, что проявил трусость и не остался сразу.

Тогда он испугался себя, своих новых чувств, этого безумия, соединяющего в себе томительное желание и нежность.

Сейчас Рита спала у него на груди и не подозревала о том, что происходит с ним. А Виктор, за те несколько утренних часов, когда он оберегал её сон, мысленно прошелся по всей своей взрослой жизни до того дня, когда они встретились. Одни воспоминания были отрывочны и туманны, другие вставали перед Виктором последовательно, ярко и отчётливо, а потом словно некая черта отделила его прошлое, его Я от него сегодняшнего. Он увидел себя со стороны и, вместе с тем, как будто рассказывал самому себе о том, как они с Ритой встретились.

Час за часом он снова проживал тот день, самый обычный будний день, который и начался-то довольно скверно. В коридорах своей памяти он стремился найти тот прямой, единственный путь, что связывал это утро и его прошлое.

* * *

Лекции в институте, заседание кафедры… Только в шестом часу вечера Виктор поехал наконец домой.