Вот это пожалуй было самым неудачным из всего неудачного дня. Ехать пришлось городским транспортом, машина Вяземского уже три дня как стояла в ремонте.

Когда наплывают тёмной полосой неприятности, то они обязательно сбиваются в одну кучу.

Большую часть жизни, свободной от работы и дома, Виктор Вяземский проводил за рулем. Он привык к одиночеству, к тому, что мир отделён от него стёклами автомобиля надёжного друга и партнёра по путешествиям, ведь именно так Виктор к нему и относился.

Внедорожник «Лэнд Круизер» фирмы Тойота несомненно был престижной маркой, но не ради того чтобы пускать пыль в глаза. Вяземский, в ущерб удобству маневра в черте города в бесконечных питерских пробках, всё-таки не изменял тяжелой машине. Когда-то он выбрал эту модель из меркантильных соображений, ему надо было выглядеть своим в той среде, где он зарабатывал на хлеб. На зарплату преподавателя государственного или даже коммерческого ВУЗа прожить достойно и тем более прокормить семью было нереально. Приходилось искать заработка на стороне. Вот тут и помогал внедорожник, как говорится «волка ноги кормят» — Вяземскому прокормиться помогали колёса его авто и престижный корпус с тонированными стёклами. Очень скоро Виктор привык к такой надёжной и защищенной машине, которая могла обеспечить ему передвижение по любой дороге, в дождь, снег, гололёд в весеннюю распутицу и осеннюю грязь. Да и на городских улицах «Круизера» побаивались, лишний раз не подрезали, разве что женщины, но что с них взять. Женщина за рулём — бедствие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Так воспоминания Виктора перемежались с какими-то его мыслями, потом опять возвращались к обычному осеннему дню, который так круто изменил всю жизнь.

В тот день Виктору машины не хватало более чем когда-либо.

Уже со второй половины бесконечного заседания кафедры он с тоской думал, что сейчас придётся войти в переполненный автобус, и оттягивал неприятный момент. От главного подъезда института он медленно двинулся по Миллионной, постоял покурил у Зимней канавки, полюбовался на атлантов Эрмитажа, пересёк Дворцовую площадь и через арку, увенчанную колесницей бога-олимпийца, вышел на Невский. Можно было уже садиться на автобус, но он побрёл дальше по проспекту, до кофейни Вольфа, и ещё дальше до Казанского собора. Там уже перешел на другую сторону Невского и, смирившись с неизбежным, стал ждать автобуса, в который раз разглядывая знакомый вычурный фасад Дома Книги.

Захотелось к книжным прилавкам, подержать в руках томики в твердых переплетах, полистать новые, с запахом типографской краски страницы, да времени уже много. Виктор решил не отвлекаться, ведь если бы он зашел в магазин, то провел бы там часа два.