— Да и Нинет не особо кого-то из них выделяла, полностью на мне сосредоточив свое внимание. Она хотела меня продвинуть повыше, чтобы у нее в журнале была достойная сотрудница, а не те, кто задницу лижет ей при удобном случае. Таких подхалимов Колдер терпеть не могла, порой ровняя их с землей и сбивая корону с головы. А вот во мне она видела себя в молодости. Не прогибающуюся под судьбой, движущуюся вперед, порой выказывающую дерзость и старающуюся изо всех сил, лишь бы никто ниже плинтуса не опускал. Именно поэтому мне в руки и попал один материал для громкой статьи, которая и сделала меня скандальной журналисткой.

Все-таки поднимаю голову и смотрю на Артура, застывшего в одной позе. Он внимательно меня слушает, не выпуская правой руки, ладошка которой уже давно вспотела, да и по позвоночнику пот течет. А это я еще не перешла к сути истории. Это еще даже не вершина айсберга, проломившего бок Титанику много лет назад. Лишь небольшое отступление перед настоящей бурей, где все не так гладко.

— Предстояло задать несколько вопросов одному известному бизнесмену, приехавшему на несколько месяцев в Париж. Не буду, — качаю отрицательно головой, — называть его имя, так как больше он не занимается предпринимательством, — он находится в другом месте, далеко отсюда. — Причем на эксклюзивное интервью, которое он согласился дать лишь нашей редакции. Ведь Нинет имеет очень огромные связи и может себе позволить даже звезду мирового уровня в кресло рядом с собой усадить, лишь бы получить желаемое, — эта леди, расставшаяся с двумя мужьями, может и до президента Франции добраться, нет у нее никаких ограничений. — И раз уж она заполучила такого успешного молодого, то идти к нему должна та, кого она видит в качестве главного журналиста в редакции. Я! Хотя лучше бы она кого-то другого отправила туда, — чувствую, как Парфенов напрягается от таких слов. Губы плотно сжаты, желваки на скулах ходуном ходят. Он точно сейчас думает о худшем. Да только услышит еще более шокирующие вещи.