— Как я могу успокоиться, если только что выяснил, что один из моих лучших друзей врал мне на протяжении нескольких недель?

— Это не совсем ложь, — произнес мой огромный, живущий своей жизнью рот. — Скорее притворство.

Роман стрельнул в меня даже-не-вздумай-дурить-меня взглядом, и я мгновенно отступила назад, задаваясь вопросом, с каких это пор я стала бояться Романа Фьори.

— И почему именно вы «притворялись»?

На это я могла ответить. Яростно, быстро, я начала рассказывать о навязчивой идеи бабушки свести меня с кем-нибудь и о том, как Паркер оказался в нужное время в нужном месте.

— Серьезно, ты встречал мою бабушку и знаешь, как она пугает, — пробормотала я бессвязно.

Меня прервал громкий хохот Паркера.

— Ты видел ее бабулю? — хихикал он. — Как это произошло?

Я вздрогнула. Ой. Возможно, сейчас был не самый подходящий момент, чтобы упоминать об этом…

Лицо Романа стало бордовым.

— Я. Не. Хочу. Говорить. Об. Этом, — процедил он, глядя на меня, будто я была во всем виновата. Яд в его голосе заставил волоски на моих руках встать дыбом.

Но, несмотря на это, я возмутилась. Не я просила его надевать идиотскую футболку с Микки Маусом, а тем более приходить ко мне домой. Так что винить он мог лишь себя.

— Знаешь, не пойму, почему ты так злишься, Роум, — спокойно и уверенно заговорил Паркер, обнимая меня за плечи. Ему правда нравилось это делать.

Глаза Романа превратились в щелочки, и я закусила губу. Может Паркер хоть одну секунду побыть серьезным?

— И вообще-то, ты должен быть рад, — добавил Паркер. — Я бы даже сказал, счастлив.