Они вышли из машины, и некоторое время разговаривали. Вика начала отступать, чтобы уйти, но мужчина притянул её к себе и обнял, причём совсем не по-дружески, на мой взгляд. Если его губошлёпы потянутся ниже носа моей супруги, я ему точно что-нибудь вправлю. Жена упёрлась в него ладонями и мягко, но настойчиво отодвинула от себя.

Хрен тебе, козёл!

Вика прощалась, направляясь к калитке. Кажется, пора линять, а то решит, что слежу за ней. А я слежу! Прошмыгнул обратно в дом, быстренько разулся и снял куртку. Занял позицию на диване.

Вика вошла, шурша пакетами. Слышал вжик сапог и куртки. Уставшее дыхание.

— Привет, — улыбнулся ей, когда супруга прошла в гостиную.

Девушка на секунду растерялась, но потом прошла глубже.

— Ты должен отдыхать после операции, — проронила Виктория, направляясь к себе.

— В больнице хватило, — отмахнулся. — Я ждал тебя. Хотел поговорить с тобой.

— Нам не о чем говорить, — в очередной раз со смаком подчеркнула супруга и поспешила пройти к себе.

— Я не о нас! — крикнул вдогонку. Тормознула и оглянулась. — Я хотел узнать твоё мнение.

— На что?

— Я пригласил Элину с детьми переехать сюда.

Вика немного запнулась, не понимая.

— Она, вроде, — не бездомная. У них ремонт?

— Развод, — ответил коротко. Бровь девушки приподнялась в раздумьях.

— Да, ничто не вечно, — хмыкнула. — Собственно мне всё равно. Это твой дом и тебе решать. Если детский шум не будет тебя беспокоить, то ради бога, — и, пожав плечами, вновь направилась к себе.

Стало как-то горько от её сухости и безразличия. Захотелось зацепить.

— Этот дом был куплен как раз для детского шума.

Вика приостановилась и сурово посмотрела на меня.

— Да? Что ж ты тогда так яростно требовал аборта? — жестоко резанула чернотой глаз. — Или дом планировал вмещать только детей от Лики?