— И каково это время?

— Не знаю! — пожала я плечами. — Но обычно мне хватало времени, чтобы очистить помещение. — тут же добавила, заметив, как нахмурился Клэнси.

— Но я не смогу тебя прикрывать!

— Не нужно меня прикрывать, я квалифицированный маг-некромант… — но договорить мне не дали.

— Тебя подстрахует Леонард! — перебил меня Клэнси, задержав взор на снежном барсе на несколько секунд.

Ясно, общались ментально!

— Отвечаешь за нее головой! Идете через пять минут после того, как я спущусь с лестницы. — Клэнси выпрямился.

Передо мной предстал суровый командир, а не тот любвеобильный разгильдяй, каким он представлялся все это время.

Кулон связи он мне все-таки отдал.

— Сначала свяжешься с департаментом. Шифр — рагет (так звался небольшой грызун). Код — ноль два, ноль четыре (код ноль два обозначал опасность для государства, а ноль четыре — массовое убийство до пятидесяти человек). А потом можешь заняться зачисткой от заклинаний.

— Хорошо!

Красный дракон надел на шею веревочку со вторым камушком и не оглядываясь пошел к лестнице. Я машинально надела кулон невидимости на себя. И напряженно ждала, когда Дин Клэнси спуститься с лестницы. Не спуская при этом взгляда и с противоположной стены, где был прикован Эванс и еще один дракон. Благо Фишер больше к ним не подходила, она стояла, положив руки на кристалл.

Ее приспешники в черных балахонах стояли полукругом за третьим рядом алтарей, не наступая на огромную пентаграмму. А потом, по взмаху Фишер затянули молитвенную песнь, какому-то богу Оргерду.

Сердце бухало в груди, разгоняя по венам горячую кровь, сдобренную приличным выбросом адреналина.

Заметив, что Фишер перестала подпевать своим адептам и опустила руки, я сбежала вниз. Передо мной неслись, обогнав на лестнице, оборотни. Даллас подался в коридор, а Леонард остался со мной.

Выбросив в центр пентаграммы мощное заклинание уборки. Подошла к Фишер. Менталист славно поработал, пробив папин блок. Но я хотела бы, чтобы эта тварь осталась разумной. Мне много чего нужно было у нее узнать. Поэтому накинула на нее связывающее заклинание «черного кокона», поймав благодарственный взгляд Клэнси.

Менталист трудился в поте лица, в прямом смысле этого слова. Я же вызвала подмогу по связи советника. А потом занялась пентаграммой, уже не обращая внимания на «балахонщиков», как их окрестил Клэнси.

Вся моя душа рвалась к мужу, но умом я понимала, что физически ему сейчас ничего не грозит. А вот если пентаграмма вдруг начнет действовать, мало не покажется никому. Поэтому первым делом работа.

И лишь убрав основные узлы пентаграммы, бросилась к Эвансу. Вдвоем с Леонардом мы смогли спустить его с цепей вниз. Пришлось повозиться с наручниками и ошейником. Но трансформировав в бешенстве руку, я сумела с ними справится.