— Дима, ты спишь?! — Звонкий голос Тамилы Сергеевны быстро смахнул остатки дрема, но я все же попытался сделать вид, что не слышу. — Парень, не ври мне! Я знаю, что ты встал! Почти полтора суток дрыхнуть! Кто поверит в такую чушь?!

Сколько?! Мысленно принялся подсчитывать количество выпавших из жизни часов, но наша милейшая повариха была не намерена более ждать.

— Дима отзовись немедленно! Кому говорю?! Иначе войду сейчас же, несмотря что ты в одних подштанниках!

— Войдите… — Нехотя прохрипел, и женщина тут же ворвалась в комнату. Открывала судя по всему с ноги… Так как в одной руке она лавировала заставленным разносом, а другой… волочила за собой коляску.

Видимо, что-то в моём взгляде переменилось… Потому как Тамила Сергеевна замедлила темп, лишь посмотрев на меня. Поникла… Вот какое настроение вызываю я теперь у окружающих. Поставила еду на тумбочке, и присела рядом…

— Парень… — Хотела было завести утешительную речь, но я ее пресек.

— Все хорошо… Пожалуйста, не надо.

— Хорошо. — Опустила голову, и положила ладонь мне на запястье. — Но, все таки… Поверь мне, мальчик мой, все наладится.

Окинул деревянный, вытесанный стул на колесах, и брезгливо посмотрел на собственные ноги.

— Да, вы правы… Всё будет хорошо. Однако, вероятнее всего, не у меня.

Округлила глаза и губа женщины дрогнула.

— Не говори так! Глупый!

— Тамила Сергеевна. Я ещё не голоден. — Потянулся и достал развешанный сюртук. Сунул руку в карман и выудил свёрток с золотавым лебедем. Потрёпанный он стал за эти годы… Я отчищу. Для меня он — самая ценная вещь. — Ёлку ведь уже поставили? Помогите забраться на коляску…

*************

В гостиной светло. Мягкие солнечные лучи обрамляют свежие зелёные иголки. Переливами отсвечивают на глади пестрых игрушек. Я остался один. Попросил заботливую тётушку ненадолго выйти. Как всегда красиво… Пахнет рождеством. В хрустальной вазочке ароматные мандарины. Подъехал неоковырно к главному дереву. Окинул сверху донизу отрешенным взглядом… На самом видном месте — лебедка. Достал свою пару… Протянул ладонь. Не достаю… Чёрт. Даже на это теперь не способен! Со всех сил постарался придвинуться как можно ближе! И, дьявол… Не удержал равновесие! Ладонь дрогнула, и птица с размашистыми позолоченными крыльями юркнула вниз! Нет! Нельзя! Только не это! Одним рывком подался за ним, и чуть не вывалился с коляски. Прищурил глаза — упаду! Не падаю… Меня удерживают тонкие ладошки. Повернул голову… Злата.

— Глупый! — Кричит, хлопая длинными ресницами. — Ты что творишь?!

Поморщился… В голове одно — разбился лебедь. Разбилось то, что связывало нас эти годы! Глаза щиплет. А она… Словно сочла мое горе. Усадила обратно. Облокотила о спинку. Наклонилась и подняла игрушку… Протянула мне.