Со стороны послышалось шуршание, и уже через секунду Жак вновь навис надо мной. Он нежно начал целовать мои губы. «Сейчас будет немного больно» — прошептал он между очередным соприкосновением губ.

Я почувствовала, как что-то твердое касается меня снизу. Сильный резкий толчок, и из моих глаз прыснули слезы. Я зажмурила веки, чувствуя, как повторная волна неприятной боли пробегают по телу.

— Прости, прости, — слышалось где-то надо моим ухом.

Жак дал мне немного привыкнуть, а после начал тактично двигаться во мне. Я сжала зубы, стараясь не закричать, и только чувствовала, как его пальцы нежно касаются моей кожи. Он двигался во мне очень медленно, стараясь причинять меньше боли. Я чувствовала, как он сдерживает самого себя.

Через какое-то время ощущения становились все более приятными и менее болезненными. Толчки случались чаще, и вот мое дыхание вновь сбивается с привычного ритма. Руки начинают неловко царапать кожу его спины, но казалось, будто он и не замечает этого вовсе.

Еще один поцелуй. Теперь более несдержанный, почти животный. Наши движения ускорились и оба думать забыли о чем-то другом, кроме как наслаждения, что уже через пару минут достигло нас обоих, разливаясь по телу горячим, словно воск, теплом. Я с глубоким стоном выгнулась ему навстречу, слыша, как из него раздается нечто наподобие рыка.

Он нависал надо мной, почти роняя голову на мое тело. Тяжелое дыхание обоих и неловкая тишина. Переведя дух, я подняла его лицо и нежно притянула к себе. Поцелуй. После всего этого такое простое касание губами.

Мы посмотрели друг на друга, и оба словно вернулись к реальности. Да, пришлось очнуться и вспомнить, что эта наша последняя ночь, и завтра уже не настанет.

***

Я проснулась в его объятиях. Мы лежали под толстым слоем одеяла, и откуда-то из окна падал яркий утренний свет. «Пора» — подумала я, при взгляде на часы.

Я тихо встала с кровати и почувствовала ноющую боль во всем теле. Передвигаясь маленькими шагами, я отыскала потерянные предметы одежды и спешно начала одеваться. До самолета оставалось пять часов, и уже через час я должна была быть в общежитии.

Я слышала, как из-за спины раздается его размеренное дыхание и было сложно поверить, что это последние звуки, которые я от не услышу. Сложно было поверить, что этим ярким утром нам вообще придется расстаться. Все это казалось дурным сном, розыгрышем. «Ведь мы спали прошлой ночью вместе. Разве мы не любим друг-друга? Неужели это действительно конец?» — говорила себе я, одевая на ноги черные туфли.

Неожиданно сзади раздался сначала пищащий звук, а затем щелчок. Я резко обернулась и увидела Жака, который сидел в кровати под одеялом, прислонившись к ее спинке. В его руках был старый пленочный фотоаппарат.