- Юлия! — позвал он. Голос его звучал хрипло, чуть испуганно.

 Она не ответила. Но едва он вскарабкался наверх следом за нею, как тут же был сбит с ног.

 - А теперь попробуй догнать меня!

 Квинт вскочил с лёгкостью тренированного атлета (недаром два года подряд побеждал на Троянских играх!), помчался за Юлией и, хотя она была уже довольно далеко, очень скоро догнал её. Схватив девушку за плечи, он развернул её лицом к себе.

 От быстрого бега щёки её разрумянились; чёрные живые глаза под тонкими плавно изогнутыми бровями искрились лукавым весельем; золотисто-русые пряди прилипли ко лбу, выпуклому как у младенца, с едва приметным шрамом у самых корней волос: только научилась ходить, не уследили няньки. Милая, милая шалунья...

 - Итак, если это игра, то, следуя её правилам, я как «разбойник» требую «выкуп», - серьёзным тоном заявил Квинт, нарочно выделив последнее слово. Это была их давняя забава — и «выкупом» могло, по желанию «разбойника» (того, кто догонял), оказаться что угодно: какая-нибудь фантазия, детская причуда. Однако на этот раз ему хотелось лишь одного...

 - Поцеловать меня? — переспросила Юлия изумлённо: на белом лбу обозначилась складка, взметнулись брови, затрепетали длинные ресницы, но... В их тени, в чуть раскосых и оттого кажущихся плутоватыми глазах вспыхнули огоньки.

 Неожиданно для Квинта она, упершись ладошками в его грудь, с силой оттолкнула его, но он, падая, увлёк её за собою. И они сцепились, точно котята, кубарем покатившись по золотистому тёплому песку.

 - Сервилий Цепион, какой ты неловкий! — смеясь кричала Юлия. — Должна сказать, что, во-первых, не видать тебе «выкупа» как своих ушей, и во-вторых, тебя не примут в военную школу! Ты же совсем обессилел!

 Однако дело было не в силе. Впервые Квинт так явственно ощутил могучую власть ещё неосознанной, но уже пробудившейся в юном теле подруги женственности. Он вдруг понял, что Юлия из девочки, с которой он играл, сколько себя помнил, превратилась в девушку, в настоящую маленькую женщину с округлившимися бёдрами, с приподнимающими ткань туники холмиками на груди и каким-то совсем новым ароматом, пьянящим и волнующим.

 - Сдаюсь на милость победителя, - наконец отозвался Квинт, не поднимая глаз. Он чувствовал, что его лицо заливается краской.

 - Какой ты сегодня странный...

 Отдышавшись и стряхнув с себя песок, Юлия села рядом с ним. Он чувствовал на себе её удивлённый изучающий взгляд. Молчание длилось недолго, но сердце у Квинта как будто замерло, как будто вот-вот должно что-то случиться.

 И тут маленькая ласковая рука тронула его за подбородок.