- Ну что же ты? — Хитрый взгляд из-под ресниц и насмешливый голосок. - Получай свой «выкуп».

 У Квинта перехватило дыхание: она так и сказала или он ослышался? Неужели согласна?

 Он робко взял её за руки, поднёс их к своей груди и, приблизив своё лицо к её лицу, заглянул под ресницы — в самую глубину лукаво блестевших глаз. Будто хотел прочитать в них ответ: подшучивает она над ним или... Юлия сама потянулась к нему — и он по-мальчишечьи неумело поцеловал её дрогнувшие, с привкусом морской соли нежные губы. Сердце его неистово забилось; стало трудно дышать. Но он был зол на себя за то, что проявил такую нерасторопность, за смущение, овладевшее им именно в тот миг, о котором он столько мечтал...

 Квинт отвернулся от девушки и лёг на спину. Как глупо, как же всё-таки глупо вышло!

 Юлия придвинулась — не встала, не ушла разочарованная, как он ожидал, - и склонилась над ним, внимательно разглядывая его. Сквозь спутанные пряди её волос Квинт видел, как колеблются отблески солнечного света, похожие на пламя.

 - Я люблю тебя, Юлия, - быстро сказал Квинт.

 Прелестное лицо (что-то детское, умилительно детское было у неё и в округлостях щёк, и в припухлости розовых губ), лицо, склонившееся над ним, озарилось глубокой радостью. И он подумал, что она ждала этих слов. Вдохновлённый этой мыслью, он снова протянул к ней руку и стал медленно сплетать свои пальцы с её пальцами, пока они не переплелись совсем крепко.

 - Юлия, - произнёс он шёпотом.

 Она ответила ему пожатием руки, и её движение показалось ему знаком такой необыкновенной близости, что он не выдержал и сел.

 - Юлия, я хочу, чтобы мы были вместе... навсегда.

 Мгновение она смотрела на него без улыбки, а потом вдруг спросила:

 - Скажи мне, Квинт, поклянись своим гением-хранителем, я — первая, кого ты целуешь?

 - Клянусь.

 - Что я первая твоя возлюбленная?

 - Клянусь.

 - И что ты никогда не полюбишь другую?

 - Никогда!

 - И ты назовёшь меня своей Гаией[1]?

 - Об этом я и хотел просить богов... — Ответив, Квинт смутился — ведь ему пришлось открыть свою тайну — и, отведя взор, тихим голосом прибавил: - Разумеется, если бы мне повезло... если бы я нашёл дары Нептуна...

 Он осёкся, услышав её звонкий смех.