Должен.

Коналл не хотел жить в пустоте без Теи Квинн.

Путь на север был чуть больше часа, но он и остальные гнали в Торридон как можно быстрее, не подвергая людей опасности. И всё же Коналл был рад повороту у Кинлочу, сигнал, что они близко к дому.

Калли оглянулась, Коналл не позволял себе этого.

Он ощутил, как его сестра напряглась, и ему стало страшно. Он посмотрел на Калли. Её глаза расширились.

«Её нет, — готовил он себя. — Она скажет, что Тея умерла».

Калли медленно повернулась к нему, шок мерцал в её серых глазах.

— Коналл, — выдохнула она.

— Что? — выдавил он.

— Её… У неё щёки заалели.

Он моргнул.

— Что? — Он поправил зеркало заднего вида, чтобы видеть Тею. Да, к щекам вернулся румянец, и от лихорадки на лбу выступил пот.

Коналл ощущал, как надежда схватила за грудки, и посмотрел на сестру. Калли медленно улыбнулась.

— Лихорадка — первый признак превращения.

Глава 31

Глава 31

Дошло до этого.

Для Теи существовал загробный мир, и он был адом. Или какое-то измерение ада, её кожа постоянно пылала, покрывалась потом, во рту пересыхало. Всё горело, и она отчаянно желала облегчения. Во тьме лихорадки ждала чёрная фигура, демон. Огромное создание с длинными, изогнутыми конечностями, большими когтями, и каждый дюйм был чёрным, как смола. Жёлтые глаза, которые моргали, и такие же жёлтые зубы.

Тея бежала, путалась в стенах рук, которые тянулись к ней, и прикосновения обжигали, отрывая от неё плоть. Каждый шаг занимал века, и демон шёл следом за ней, не спеша ловить.

Хуже всего в этом аду был не жар или демон, не стены рук, а тихий шёпот, который она слышала где-то за огненной тьмой. Любимый голос, глубокий и успокаивающий, шептал о любви. Воспоминания, и ничто иное, потому что Коналл не мог быть тут с ней. Он слишком хорош и не заслужил ада. Она порвёт ад на кусочки, если они посмеют держать его тут.