А тут ещё вдруг в голову шарахнула мысль, что сейчас перед ней её будущий... убийца.

Нет-нет-нет! Не думать об этом! Нельзя! Ни в коем случае!

— Макс... — выдохнула она. — Я понимаю, что ты ждёшь от меня согласия... но я ничего не буду решать на ходу. Мне нужно время, чтобы подумать.

— Конечно, — ободряюще улыбнулся мужчина. — Мы же сказали, что до завтра есть время. Обещаю не мозолить тебе сегодня глаза.

— Да не в этом дело... — вяло отмахнулась Диана. — Хотя... Нет, — она ещё раз махнула рукой. — Ладно, я пойду к себе.

Собиралась было подняться, но всплывший в мозгу вопрос остановил её порыв.

— Макс, я вот не очень поняла... — не слишком уверенно начала она. — После испытания вид у тебя был совершенно потерянный... Я пока ни на что не соглашалась, но вижу, что твои глаза немного прояснились. Думала, ты переживаешь оттого, что тебе придётся меня... — произнести это слово вслух не вышло – оно комом застряло в горле.

Он улыбнулся – правда, как-то вымученно:

— Просто уже немного отошёл от первого шока и собрал себя в кучку. Я ведь до конца надеялся, что это будет Лена. Но едва попробовал её, сразу понял, что она не избранница. А тут ещё Эдвард закончил пробы с таким видом, будто близок конец света. Было ясно, что результат оказался для него неожиданным. Я испугался, как бы его избранницей не стала ты. Пока пил остальных, у меня пол чуть не уходил из-под ног. Ну и самый страшный удар в итоге.

Да, меня с детства готовили к этому. В смысле, к инициации. А ещё к тому, что слабость отца я повторить не имею права. Но, знаешь, до конца я понял его лишь сегодня – когда прочувствовал всё на собственной шкуре.

— Выяснив, что избранницей является девушка, которую он любит, твой отец вовсе отказался от инициации? — уточнила Диана.

— Не совсем так. Отец отказался от мысли проходить её с матерью, но всё же попытался с девушкой, которая подходила ему, примерно как мне Лена. Однако ничего путного из этого не вышло.

На несколько секунд Макс замолчал, а потом заговорил снова:

— У меня в груди всё леденеет при одной только мысли... Не представляю, как сделаю такое с тобой! Собственными руками убить женщину, которую любишь это... это... — его голос сорвался.

Он снова был бледнее смерти. Внутри него всё буквально рвалось на части, однако внешне сие никак не проявлялось. Лишь в глазах плескался океан невыносимой боли. Диана это видела, хотя смотрел он не на неё, а куда-то в пространство перед собой.

И тогда она поняла, что раньше Макс просто держался. Взял себя в руки железной хваткой и держался, стараясь подбодрить её.