— Нормально все… — проговорил он, наблюдая за редкими огоньками окон в соседнем доме. — Я на Завокзальной. Утром созвонимся.
— Ладно, понял, — произнес Антон и отключился.
Чертанов почувствовал присутствие Леры на кухне, еще до того, как увидел ее отражение в стекле окна, и, нацепив на лицо безмятежную улыбку, медленно развернулся к ней.
— Привет, Сладкая, — усмехнулся он, осматривая с ног до головы, немного заспанную и очень смущенную девушку. Лерка переоделась — натянув на себя черную футболку с логотипом группы «AC/DC», которая доставала ей почти до колен, оставляя открытыми длинные стройные ножки, покрытые сейчас ужасными синяками. И от того, что увидел, Кир каждым нервом ощутил, как натянулись мышцы на его спине, каменея… Если бы можно было воскресить Алексея Паршина, и убить его еще раз — он не задумываясь, сделал бы это, лишь бы стереть страшные метки, оставленные этим отморозком на теле его девочки. По растрепанным чуть влажным волосам малышки, мужчина понял, что легла Лерка спать с мокрой головой, игнорируя такое чудо техники, как фен.
— Привет… — с тихим вздохом произнесла девушка, обхватывая себя руками, словно пытаясь согреться, и то, как она глянула ему прямо в лицо — с каким-то настороженным ожиданием, очень не понравилось Чертанову…
Ведь вчера ночью он постарался объяснить ей, кем на самом деле является — пусть и витиевато, запутано, не до конца раскрывая перед ней все карты, но ведь объяснил и, ему казалось, что девушка все поняла, не зря, же она сказала, что готова быть с ним. Но видимо одно дело — разговоры, а другое, вот так, столкнуться с правдой.
— Лер…?! — нахмурился Чертанов, стараясь унять взметнувшиеся в нем опасения, вызванные огромными, растерянными глазами Леры.
— Он жив?! — спросила она.
И Кирилл глубоко вздохнул, сразу поняв, о ком идет речь, но четко и твердо, не отводя взгляда от зеленых глаз Леры, сказал: