— Кир, я испугалась… — долетел до Кирилла тихий, срывающийся на плач голос Леры. — Испугалась, черт тебя, подери!! — произнесла девушка уже громче. — Ты же сказал… тогда, ты… не хотел, а я… забыла… выпить эту таблетку… — закрыв лицо руками, прокричала она. — Я испугалась, что ты подумаешь, будто я специально…
Кажется, только сейчас до сознания Кирилла окончательно дошло, что, по сути, перед ним стояла маленькая еще девочка.… И пусть Валерия Снежная была — красивой, чувственной, прекрасной женщиной внешне, внутри — она оставалась — ребенком…, неразумным в плане отношений дитем…
— Лер! — позвал он свою девочку, кляня себя за то, что пусть на короткий, но все же, миг, он посмел в ней усомниться.
— Я испугалась, что подорвала твое доверие… — будто не слыша его, плакала девушка.
— Лера! — уже громче произнес Кирилл, стараясь привлечь к себе внимание плачущей малышки.
— А теперь мне все равно.… Слышишь?? — тряхнув головой, вдруг неожиданно твердым голосом сказала она и к немалому изумлению Кира начала снимать с руки, подаренное им утром кольцо. — Я люблю тебя, но я… не переживу.… Не переживу, если… ты меня заставишь… Мне плевать…, хочешь ты или нет, я не пойду ни на какую чистку.… Главное, что я хочу этого ребенка.… Я! Понимаешь??! И вот на… — держи… — протянула она ему, наконец-то соскользнувшее с ее тоненького пальчика, колечко, а затем… — заплакав, навзрыд, согнулась, пополам.
Это были не просто слезы, льющиеся по щекам, это были безудержные рыдания, которых Чертанов не видел никогда ранее в жизни…