С трудом проглотив сухое печенье, я уставилась на друга своего брата, надеясь увидеть на его лице насмешливую улыбку, знаменующую, что парень просто так неудачно пошутил. Но Антон сидел такой напряженный и серьезный, что я вмиг почувствовала себя так, словно меня действительно поймали на горячем.

Это, блин… это… Да у меня слов нет!

— Даже мысли не было, — возмущенно прошипела я.

Но взгляд Антона говорил о том, что парень мне не верит и всерьез считает, что я его тут соблазнять собралась. Домашней туникой! С котиками! Или его мои обнаженные коленки заводят?

— Послушай, Антоша, — как можно спокойнее произнесла я, хотя внутри всё клокотало. — Я вовсе не собираюсь тебя соблазнять.

Не собираюсь же ведь? Хотя Тон так категорично заявил, что у меня этого не получится, что я почти уверена — при желании, у меня есть все шансы оказаться в его постели прямо сегодня. Но, черт побери, это он должен меня соблазнять, а не я его! И что это вообще за предъявы такие?

— Да и с чего бы мне это делать? — продолжила я, видя, что Тон все еще сомневается. — У меня парень есть, — уж прости, Сашка, снова воспользуюсь твоим именем. — Саша.

— Еще скажи, что ты его любишь, — как-то зло предложил Антон.

И что? Как друга, очень даже люблю. Сашка хороший и добрый и никогда ничего плохого мне не делал, и дурацких предположений на мой счет не строил.

— Люблю, — молвила я, хотя самой себе обещала не упоминать Сашку при Антоне. Но тут уж он сам напросился.

И Филатов точно почувствовал, что мы ему тут кости перемыть решили, вспомнил обо мне — телефон, до того мирно дремавший на столе, вдруг ожил, затянув что-то заунывное (и очень надеюсь, приличное) на немецком языке — опять эта зараза у меня в телефоне копалась и, вероятно, перед самым моим отъездом, потому что до этого на его номере стояла такая же мелодия, как и на всех остальных.

— Привет, лисенок! — поприветствовал меня Сашка, едва я нажала на кнопку и буркнула не очень-то радостное "алло" в трубку. — Ты уже устроилась? Говорить можешь?

Я чувствовала, что Антон сверлит меня взглядом, но стоило мне скосить на него глаза, он тут же поднялся и с независимым видом удалился в ванную комнату. Гадостей наговорил, а теперь сам же и недоволен чем-то…

— Могу…

Правда долго мы с Сашкой говорить не стали — так, перекинулись парой слов, а потом он передал трубку Манюне. Впрочем, и подруге ничего особо нового я сказать не смогла — виделись-то мы всего несколько часов назад — они с Филатовым сажали меня в автобус. Ну, пожаловалась на Антона, на Маринку, послушала Машкины возмущения и заверения, что я лучше всех и меня ждет успех, и на этом распрощались. Что делать дальше я не знала.