Могли ли они там, в деревне у Сережки, специально сделать вид, что незнакомы? Но зачем?

— Антон, ты Краниуса знаешь?

— Ну, лично не знаком, а песни слышал, — Тон заинтересованно посмотрел на меня.

Но я не собиралась ничего ему объяснять, потому что сама запуталась дальше некуда.

— Пойдем, провожу тебя до квартиры, — пробурчал Тон, так и не дождавшись от меня пояснений.

И действительно проводил, и даже саквояжик мой дотащил сам. Я даже с чего-то решила, что он поцелует меня на прощание, и от этой мысли было страшно и сладко внутри.

Но Тон просто ушел.

Блин, как бы узнать правду?

— Как всё прошло?

Ох, уж, блин, этот братец! И что ему не спится, спрашивается? Торчит призраком во тьме, пугает впечатлительную меня.

— Хорошо.

— Я ночей не сплю, тебя жду, а мне, между прочим, завтра… то есть уже сегодня на работу. А ты мне говоришь просто 'хорошо' и всё?

— Ну, а что ты хочешь? — устало поинтересовалась я, стягивая с себя пальтишко.

— Завтрак и подробности, — хмуро произнес Сева, неодобрительно качая головой. — Судя по твоему наряду, просто 'хорошо' там быть не могло.

— Блин, Сева! — не знаю, что меня возмутило больше — докапывание по поводу моего платья или все-таки… — Объясни мне, почему я должна готовить тебе завтрак в пять утра?!

— Зачем в пять? — пожал плечами этот изверг. — Можешь душ принять, одеть что-нибудь поприличнее…

— Опять ты цепляешься!

— Я не цепляюсь! Просто ты моя сестра и мне не нравится, что ты шляешься по ночам в таком виде! Надеюсь, Тим тебя подвез?

— Нет, — ответила я и получила еще один тяжелый взгляд. — Меня привез Антон.

— Да же так? — он пощипал свою козлиную бородку, размышляя о чем-то. — Ладно, — сказал наконец. — Иди в душ и переоденься, пока родители не проснулись и не увидели это безобразие, которое ты считаешь платьем.