Одарил меня ласковым, заботливым взглядом.

— Я не про службу.

— А что, — улыбнулась, — разве у нас есть жизнь вне службы? — Уронила лицо в ладони, словно одно прикосновение к ним могло бы снять всю накопившуюся усталость. Выпрямилась и снова посмотрела на него. — О чем ты, Егор? Какая жизнь? Я иногда совершенно не помню, спала ли, ела ли, и когда это было. Забываю смотреть в зеркало, не помню, когда переодевалась и принимала душ. Не вижу снов, не бываю на море. Все мчусь куда-то, спешу, спешу. Это какой-то дебильный бег по кругу, у которого, кажется, даже нет конца.

Его ладонь мягко легла на мое предплечье.

— Ты просто устала. Скоро все кончится, и станет легче.

— Ну да. Ну да… — Едва не рассмеялась.

— Мы же сами выбрали этот путь.

— Это точно. Только вот жить некогда. — Посмотрела в окно. — Или это и есть «жизнь»?

Егор спустился с подоконника и подошел вплотную ко мне. Сердце бешено загудело, отдаваясь отчаянным стуком крови в ушах.

— Со мной какая-то чертовщина творится. — Его губ коснулась смущенная улыбка. Немного нервная и даже кривоватая. Лунев заметно нервничал.

— Ты о чем? — Старалась дышать глубже, потому что знала, что воздух в помещении вот-вот закончится.

— Я…

Мысленно умоляла, чтобы он меня не касался. Но он коснулся. Кончиками пальцев пылающей кожи на моей щеке. Нежно-нежно и очень осторожно.

Вздрогнула. Не могла не вздрогнуть. Шумно вдохнула, выдав свое волнение. Рассердилась на саму себя за эту глупость и задержала дыхание.

Егор больше не улыбался. Не подбирал слов, не собирался ничего говорить. Просто смотрел. Выглядел таким загадочным и таким простым в тусклых отсветах уходящего за горизонт солнца. Провел подушечками пальцев от щеки вниз, к шее, и замер.

— Просто… — тихо выдохнул, скользя взглядом по моему лицу. — Варя…

Мое имя из его уст. Нет, это невозможно.

Боялась, что не выдержу. Что же он со мной делал такое? Только не сейчас. Где же ты раньше-то был, а?

Тяжело вздохнула, чувствуя, как его рука перемещается вниз, сжимается на моем предплечье, притягивая меня ближе. Ощутила его горячее дыхание в сантиметре от своего лица и замерла, уже точно зная, чего ждать. Но тишину кабинета вдруг взорвал спасительный звонок телефона.

— Прости, — выпалила облегченно и обернулась к жужжащему на подоконнике аппарату.