– Полагаю, потому что давно не вступала в длительные отношения. Не стоило и трудиться, чтобы представить его семье.

Ухмылка Сэма вызывала у меня зуд.

– Разве я не говорил тебе, что ты не пожалеешь, если дашь мне шанс?

– Думаю, ты упоминал об этом, раз или два.

Мои пальцы скользнули по мягким завиткам его волос над ухом.

– Ты рада, что согласилась? – Сэм не шутил, поэтому я тоже не поддразнивала его.

– Да, Сэм. Я рада.

– Я тоже. Пошли в дом, – кивнул он.

Я держала Сэма за руку, давая понять, что не стесняюсь, и представила его родителям, Крейгу, Ханне и Джерри и, наконец, Мелани и Симону. Дети задрали головы, потом ещё выше и ещё, глаза на маленьких лицах широко распахнулись, а рты открылись.

– Ты великан? – спросил Симон.

Сэм рассмеялся и присел на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с моим племянником.

– О, хо-хо. Нет, но я умею показывать фокусы.

– Как Дэвид Копперфилд? – глаза Симона заблестели.

– Возможно, не так хорошо, как он, – Сэм посмотрел на меня сверху вниз.

Он достал из кармана брюк монетку в двадцать центов и проделал вполне приличный фокус, в конце которого вытащил монету из-за уха Симона. Затем ему пришлось повторить трюк для Мелани. Когда дети схватили его за обе руки и потащили в телевизионную комнату, чтобы показать ему крепость, которую они построили из подушек, я знала, что он приобрел двух маленьких друзей.

Моя сестра вертелась на маминой кухне и накладывала в тарелку сэндвичи и булочки.

– Грейс, достанешь из холодильника майонез и пикули?

– Ты обрезала волосы.

Ханна выпрямилась и обернулась, при этом автоматически подняла руку, чтобы пригладить новую короткую стрижку. Сколько я себя помнила, она всегда носила длинные волосы, собранные в пучок на затылке. Теперь она носила стрижку под названием «гладкий боб» – в волосах, доходивших до плеч, поблёскивали янтарные прядки. Даже цвет её губной помады изменился: он стал насыщеннее и ярче.

– Тебе нравится? – немного раздраженно она провела рукой по волосам.