Мира повела плечом, прикусила нижнюю губу, чтобы не ляпнуть какую-нибудь гадость в ответ. Вряд ли Роми собиралась её обидеть. А если и собиралась, то сейчас всё равно неподходящее время для ссор.

— Мы упускаем очень многое, — Роми обернулась к Ллэру. — Это не эксперимент. Таль ненавидит атради. Так, как мог бы ненавидеть потомок Содружества. Но в то же время она— доа.

— Что ты знаешь о Таль? — спросил его Алэй.

— Ничего особенного. Родилась и выросла на Актарионе в Миере, училась там же и ещё кое-где, родители местные. Основали Институт крови, давно умерли, теперь там всем заправляет Таль. Мозгов хватит на всех нас. Адан сейчас с ней?

Алэй кивнул.

Мира уставилась на море, наблюдая, как волны одна за одной вылизывают мокрый песок.

— Мне надо пойти к нему и всё узнать, — тихо проговорила она, обращаясь к Ллэру.

— Одна— нет. Теперь тем более, — он сильнее сжал её ладонь.

В другой ситуации такой жест Мира расценила бы, как трогательную заботу или проявление любви. Сейчас же ощутила себя маленьким ребёнком, которого держит за руку строгий родитель, лишая возможности совершить глупость. Кажется, подозрения Ллэра только крепли. Она же, наоборот, сильнее верила, что Адан ни при чём. Однако возвращаться к бесполезному спору не хотелось, в присутствии Алэя и Роми— тем более.

Мира поняла, что начинает злиться. Ллэр что, не доверяет ей? Не верит, что она в состоянии справиться сама? Зря, она прекрасно сможет всё узнать. По крайней мере, понять, врёт ли Адан или нет, уж точно. А присутствие атради только помешает.

Захотелось высвободиться, самовольно выйти на Адана, найти Таль, заставить рассказать всё, что те знают. Она сдержалась. Обещала ведь, что не пойдёт к Адану одна, что сначала попробуют вместе разобраться, что же случилось с Тмиором

Мира шумно выдохнула. Недовольно проворчала, по-прежнему глядя на море:

— Ну и что ты предлагаешь? Будем стоять здесь и искать виноватых?

— Никто здесь стоять не будет, — отозвался Ллэр.

— А что, собственно, вы собрались узнавать у него? — спросила Роми.

— Скорее уточнять. Некоторые подозрительные моменты, совпадения. Осведомлённость Самара, поведение Адана, превращения Таль, — он помолчал, словно обдумывал, с чего начать. — Я всё это время считал, Самар ничего не знал, но ошибался. Похоже, самый древний атради умело водил меня за нос. Когда я нашёл его, он выращивал цветочки в глиняных горшках, картошку— за домом, занимался самосозерцанием и был склонен к словесному поносу философского характера. Как такому не поверить? Сейчас понимаю, что он либо никогда не стирал собственную память, либовосстановил её.