Почему-то в его квартире она ожидала найти металл, стекло и пластик во всём и причудливой, совершенно непрактичной формы мебель. Услужливых роботов, умный дом — полную автоматизацию: от температуры воздуха и воды до покупок продуктов.

Но под ногами оказался деревянный паркет. Настоящий, а не удачная подделка. И никаких ковровых покрытий, затягивающих пространство от и до, только коврики непосредственно около кресел и диванов. Или у кровати. Небольшие, пушистые. Приятные босым пяткам.

Стены, шершавые и прохладные, каменные, Роми их даже, сама не понимая зачем, поковыряла ногтём. Проверила, насколько камень подлинный.

Картины с пейзажами. Массивная, глубокая мебель. Мягкая, удобная и без лишней вычурности. Тяжёлые, плотные шторы, как в замке, создавали уютный полумрак. Камин, свечи.

— Адан?.. — Она заглянула в комнаты, вернулась в гостиную. — Адан, я знаю, что ты дома, чувствую. Прости, что без приглашения.

Откуда-то из глубины квартиры послышался шорох. Следом появился Адан. С мокрыми взъерошенными волосами. По гладкой, загорелой коже капельками стекала вода, на бёдрах — замотанное наспех зелёное полотенце. Явно только что из душа.

Она вскинула брови, потом непроизвольно сглотнула, понимая, что весьма откровенно разглядывает его и не чувствует от этого ни грамма смущения. Вероятно, стоило извиниться, отвернуться, но стесняться Роми не умела.

— Привет.

Он ничего не ответил. Пару секунд молча смотрел на неё, в глазах — ни удивления, ни недовольства, только равнодушие. Потом так же молча исчез.

Роми потопталась, машинально осмотрелась ещё раз. Осталась стоять на месте.

Минуты через две, а может, гораздо раньше Адан вернулся. Теперь уже в светлых широких брюках, обтягивающей салатовой футболке, босиком. Прошёл в метре от Роми, уселся в кресло. Ловко подхватив со столика раскрытый ноутбук, опустил на колени, уставился в экран, словно её и вовсе не было в комнате.

Роми несколько секунд смотрела на его затылок, на капельки воды в волосах, хмурилась. Во время последней встречи, тогда — на пляже, они сказали друг друг не больше нескольких слов, но ей казалось — в них уместилось всё. Что хватило лишь того «прости» на берегу, рядом со Сферой. Прости за всё, что причиняет боль. Теперь же вдруг поняла: ничего не уместилось в тех словах. Будто и того не было сказано.

Она опёрлась о спинку кресла напротив него. Всё-таки не сдержалась:

— Ты, правда, считаешь, что я заслуживаю именно такого отношения?

— Нет, — не сразу и по-прежнему не глядя на неё ответил Адан.

— Тогда, может быть, оторвёшься?