– С чего ты взял.

– Им нельзя есть свинину, они и не едят. А мусульманам нельзя пить вино, но они пьют. Вот я и сделал вывод.

Скалу, закрывавшую вход в пещеру, взрывом отбросило в сторону. Теперь она лежала на земле, ту часть, где был заложен заряд, снесло начисто. Эти осколки падали на них сверху. В склепе, куда они с опаской заглянули, сидел человек весь обмотанный тканями, как мумия фараона. Он был похож на безумного, и все время произносил одну фразу:

– Что это было? Что это было?

Прибежал Фома и бросился к нему, обнимая, обливаясь слезами.

– Рави, ты жив, – восклицал он, – рави, ты жив.

– Может быть, я и был жив, – ответил рави, – но теперь, когда меня поразил гром небесный, я в этом не уверен. В ушах звон стоит, кто ты? Почему ты плачешь?

– Я Фома, рави, Дидим Иуда Фома. Ты жив, какое счастье.

– Вот теперь я чувствую, что жив. Глупый Фома, прекрати плакать. Как ты здесь оказался? А кто эти двое, что стоят у входа. Это римляне?

– Нет, рави. Это они взорвали камень, я не мог открыть вход в пещеру. Землетрясение сдвинуло камень. Если бы не они я не знаю, что было бы.

– Значит, это из-за вас я ничего не слышу, – спросил Есуа. – Вы же могли меня угробить здесь. Довершить, так сказать казнь, начатую римлянами.

– Простите, – сказал взволнованно Егор, – не рассчитал силу заряда.

– Прощаю и благодарю.

– Нам надо уходить, рави, надо торопиться, – суетился Фома. – Много времени потеряно. Лошади ждут у подножия холма.

– Но я не могу идти, – пожаловался Есуа, – они прибили мои ноги гвоздями, и руки, хотя об этом уговора не было. Посмотри на мои руки. А ты меня не унесешь.

– Вот они тебя унесут, рави.

Егор и Али подошли ближе.

– Вы нас обнимите за шеи, а мы вас возьмем под ноги и понесем. Это лучший способ.

– Правильно, – согласился Есуа, – ты кто?