Скоро увидимся.
«Как-нибудь… Без Евы и Нико… С минимальными количеством снимков Аны и Джона. С невестой Золушкой, подстреленной маньяком. Это вызовет огромный интерес».
Моника что-то чертила и писала на листке, машинально трогая браслет с бриллиантами, подаренный ей Ричардом на Рождество. И грызла ластик на конце карандаша.
Наконец она написала: Костнер, Тейлор, Бринкли, Эстевеу, Уиллис, Шрайвер…
Список все рос, пока число фамилий не достигло пятидесяти.
Глава тридцать четвертая
К моменту возвращения Евы в свою квартиру в Манхэттене Клара уничтожила в ней все следы Билли Шиэрза, а также Нико Чезароне.
Однако письма от него шли беспрерывно. Ева возвращала их нераспечатанными и отказывалась отвечать на его звонки.
«Он разбил мое сердце, но ему не удастся сломить мою волю», — сказала себе Ева.
Несмотря на то, что он совершил по отношению к ней, она была уверена, что он не лишит ее ребенка. Она дала подробнейшие указания своим адвокатам и занялась проектированием детской комнаты и чтением писем докторов Бразелтона и Спока.
В январе ее навестила мать и пыталась выяснить, что послужило причиной разрыва Евы с Нико. Однако Ева ничего ей не сказала.
В феврале в день святого Валентина она была на обеде у Дженны, у которой за неделю до того муж потребовал развода.
— Снова разразился жизненный кризис, — пожаловалась Дженна, с остервенением набрасываясь на салат. Они подогревали и ели мороженую пиццу Бертино и ругали эгоистичных, самовлюбленных и надменных мужчин. В тот вечер Ева впервые почувствовала, что ребенок ударил ножкой.
— Это должна быть девочка, — радостно объявила Дженна, поднимая бокал кьянти. — Феминистка тренируется.
Ева чокнулась бутылкой пива о бокал вина.
— Аминь!
Март одарил Еву обложкой в журнале «Домашнее хозяйство». Кроме того, она в течение недели снималась для «Эсте Лаудер». Ее обкромсанные волосы быстро отрастали. В конце месяца она вместе со своим тренером Делией и пушистой подушкой отправилась на курсы Ламаза.
От Марго не было никаких вестей.