***

Париж ликовал, празднуя чудесное освобождение юного короля. Столичные окрестности три дня оглашал мелодичный перезвон с высоких колоколен; из монарших подвалов одну за другой выкатывали бочки с вином.

Габриэль сдержал свое обещание: парижские студенты — многие в новеньких теплых плащах, — позабыв об учебе, неделю беспробудно пьянствовали.

Возле Парижа стояли отряды верных короне вассалов. Восточнее Корбейля ожидало приказа мощное войско Тибо Шампанского, а города Фландрии выставили многочисленное ополчение, которое быстрым маршем двигалось к столице. Понимая, что вновь проиграли, мятежники не солоно хлебавши разбрелись по своим вотчинам. Пьер Бретонский и Гуго де Лузиньян потерпели очередное поражение. Но вряд ли они на этом успокоятся.

Все эти новости королева рассказала выздоравливающей Сабине во время очередного визита. И, заканчивая беседу, бодро добавила:

— До свидания, моя дорогая. Может быть, в следующий раз встретимся у меня во дворце?

— Надеюсь, ваше величество. Думаю, через пару дней я полностью поправлюсь.

Женщины сердечно попрощались, и Бланка направилась к выходу. Провожавшему ее Габриэлю она высказала свои мысли о состоянии Сабины и неожиданно добавила:

— Сеньор д’Эспри, я знаю, что за время кампании по освобождению моего сына вы понесли значительные денежные траты. Я должна их компенсировать.

— Вы ничего не должны, ваше величество. Свои обязательства я привык выполнять самостоятельно, — холодно произнес уязвленный Габриэль.

— Что ж, другого ответа я и не ожидала! Простите, если задела ваши чувства, — смиренно ответила королева, но бросила на шевалье хитрый взгляд.

Такие же лукавые искорки заметила и Сабина, когда в начале лета Бланка пригласила ее с Габриэлем на королевский пир и очень настоятельно просила взять в числе сопровождавших слуг и Родриго. Сабина искренне удивилась, но выспрашивать подробности не стала.

Перед началом пиршества герольд в торжественной обстановке попросил шевалье д’Эспри преклонить колено перед троном короля. Сдерживая удивление, Габриэль по-военному выполнил приказ, но слова, прозвучавшие из уст Луи, показались ему настоящим чудом:

— Благородный рыцарь Габриэль д’Эспри! За услуги, оказанные лично нам и всему французскому королевству, жалую в вечное пользование вам и вашим прямым потомкам виконтство Авранш со всеми его землями и доходами.

Шевалье изумленно смотрел на короля, а тот мягко улыбнулся и знаком велел церемониймейстеру поднести Евангелие. Габриэль понял, что от него ждут вассальной клятвы верности. Передав отстегнутый пояс с мечом герольду, шевалье вновь опустился на одно колено и положил руку на священную книгу.