Записав свое имя и званье,

Разъезжаются гости домой,

Так глубоко довольны собой,

Что подумаешь – в том их призванье!

Время не тленно над человеческими страстями, и, как столетие назад, всё также стоят и функционируют парадные подъезды. Только на смену швейцарам пришли секьюрити, наверное, японцы какие-то. Моё приглашение не позволило современным швейцарам с грозным окриком: «Прочь!», – отогнать меня недостойного, а даже наоборот, с раболепствующей улыбкой я был препровожден внутрь администратором. Внутри же она указала мне мой столик, согласно приглашению, и я, решив, что, пожалуй, лучше будет занять своё место, сел за него.

– А, вот ты где! – Услышал я голос Мисс.

Она, в сопровождении Эльзы и незнакомых мне авторитетных мужчин (в доказательстве чего служили их выпирающие животы), проходя мимо меня, бросила эту фразу, как знак того, что она меня видит.

Для Мисс и её сопровождения был предназначен столик рядом со сценой, с которой на нас в скором времени польётся поток речей, ну и, по окончании, на закуску, выступят какие-нибудь местные звезды. А местные – это значит столичные, а это вам – не хухры-мухры. Вдруг, из-за своей спины я услышал приближающийся ко мне гул голосов. Один из них принадлежал администратору зала, который, как я понял, пытался угодить гостю, предлагая ему лучшие места в зале. Видимо, гость был большой шишкой, раз перед ним так стелятся, ведь для других смертных, уже все заранее предопределено в книге судеб размещения, и ты уже не выбираешь, а лишь, занимаешь своё место, согласно своему номерку.

– Я хочу вам порекомендовать вот тот столик, находящийся по центру зала, перед сценой, – тараторил администратор.

Но так как ответа я не слышал, а администратор уже предлагал другой вариант, то, видимо, прежний вариант не устроил нашего гостя. И вот тут я услышал до боли знакомый голос.

– А вот тот столик, за которым сидит в одиночестве молодой человек, – проговорил Денница.

– Но… – Было хотел возразить администратор, но был перебит властным голосом последнего, когда-то бывшего первым:

– Без всяких – но.

Я же, слыша весь этот разговор, в напряжении сидел, не меняя своего положения тела. Я можно сказать, весь превратился вслух, и обездвиженной спиной чувствовал, как ко мне приближаются шаги Денницы.

– Сидит, и никак не реагирует. Как будто ничего не слышал, – слышу я прямо за мной голос Денницы.

– А разве от вас скроешься? – вставая и, повернувшись к нему, говорю я.

Денница же, изучающе осматривает меня и с своей незабываемой улыбкой спрашивает:

– Смотрю, ты всё же прибыл сюда. И скажу, что рад увидеть хоть одного не из этих.