Я резко села в кровати.

– О господи! Нола! Где она? Я должна сказать ей. Я не переживу, если она узнает об этом от кого-то другого или догадается сама, прежде чем я сама ей расскажу. Но сначала я скажу Джеку. Обещаю.

Я уже собралась нажать на кнопку вызова медсестры, чтобы попросить ее отсоединить от меня капельницу и отпустить домой, но мать взяла меня за руку:

– Тебе лучше остаться здесь и отдохнуть, Мелли. Все остальное подождет.

Мне в ее голосе послышались тревожные нотки. Я оставила попытки встать с кровати и посмотрела на нее.

– Где Нола? – спросила я.

– Все в порядке, Мелли. У Джека все под контролем.

– Что именно у него под контролем? Что не так?

Я отстранилась от нее и потянула капельницу за собой к двери. Видя, что я серьезно настроена уйти, она поспешила преградить мне дорогу.

– Нола пропала. Джек высадил ее и миссис Хулихан возле моего дома, а сам поехал в больницу, чтобы проведать тебя. Миссис Хулихан говорит, что Нола поужинала рано, затем поднялась наверх, чтобы взять гитару своей матери, и ушла, не попрощавшись. Однако она оставила для Джека записку, в которой сказала, что ее не будет какое-то время, потому что она должна что-то сделать для своей матери. Из хороших новостей: она оставила свой рюкзак, а это заставляет нас думать, что она не солгала. Джек разбирается с этой ситуацией и не хочет, чтобы ты беспокоилась.

Вернись и найди глаза моей дочери. Я уже пыталась стащить с себя больничную ночную рубашку.

– Я должна его найти. Я могу помочь. И я должна сказать ему одну важную вещь.

Вместо ответа мать выразительно нахмурилась.

– Хорошо, – сказала я. – Две вещи, хотя, пока я точно не узнаю о второй – известно, что тесты на беременность иногда показывают ложный результат, – пока не скажу. И если ты позовешь медсестру, чтобы ускорить процесс выписки, обещаю по пути домой заскочить в аптеку и купить еще один тест на беременность, чтобы, прежде чем огорошить Джека, быть в этом абсолютно уверенной.

Она недовольно поджала губы, однако кивнула:

– И по крайней мере одну бутылку воды. Обещай мне. Тебе нужно больше пить.

Я начала отдирать пластырь, которым капельница была приклеена к руке.

– Прекрати, – глядя на меня, сказала мать, – иначе ты себя поранишь. Я пойду позову медсестру.

– Поскорее! – крикнула я ей вслед и шагнула к стулу, на котором аккуратной стопкой была сложена моя одежда. С содроганием взяв из стопки мешковатые джинсы, я начала их надевать и, на всякий случай потрогав живот, поняла правду, которую была еще не готова принять. Бонни спасла меня и моего ребенка. Самое меньшее, что я могла сделать, это воздать ей добром за добро.