Я замахиваюсь ножом еще раз, но мою руку кто-то перехватывает. Я поворачиваюсь и смотрю Синклеру в глаза. Картинка вокруг меня постепенно приобретает четкие очертания. Элис кричит, наполовину лежа поверх Натана. Его глаза открыты и безжизненно смотрят в потолок.

Я смотрю на свои руки и вижу, что они залиты кровью. Из моего горла вырывается рыдание.

– Брось нож. Он мертв. – Мое надрывное дыхание отсчитывает секунды. Я не хочу выпускать из рук нож. Мне страшно это сделать. Но я медленно выпрямляю руки и расслабляю трясущиеся пальцы. Нож выскальзывает из них и падает на ждущие ладони Синклера.

– Этого не может быть, – говорю я себе. – Этого не может быть.

Но в глубине души я знаю: может. Еще как может.

Элис кладет голову Натана себе на колени. Из его раны льется кровь. Но Элис как будто все равно. Она вся в крови, но все равно прижимается лбом ко лбу сына.

– Фэйрфакс – это не место для ребенка… Фэйрфакс – не место для ребенка…

Элис заходится в крике. Я не могу больше находиться в этой комнате. Я, шатаясь, выхожу на улицу. Синклер – следом за мной. Я жадно втягиваю в себя свежий воздух.

Наконец-то. В этот момент подъезжают две полицейские машины. Увидев их мигалки, я вздрагиваю. Полицейские подбегают к нам, вглядываются в наши лица. Они что-то говорят. Я смотрю, как шевелятся их губы, но не могу разобрать ни слова.

Синклер указывает на сарай. Один полицейский остается с нами, другой входит внутрь.

Мои плечи напряжены, но я то и дело оглядываюсь. Боль в области сердца начинает распространяться дальше, она просачивается в мои вены, и вскоре кроме нее я уже ничего не чувствую. Я вдыхаю ее в себя.

Выдыхаю.

Я жадно хватаю ртом воздух.

Моей спины касаются чьи-то руки, и я отдергиваюсь от прикосновения.

– Все в порядке, – говорит Синклер.

Все в порядке? Это вряд ли, и я сомневаюсь, что когда-нибудь будет.

– Он убил их обоих, – прохрипела я. Произнесенные вслух, эти слова лишь усиливают боль. – Нашего ребенка больше нет. – Я обхватываю колени. Мне хочется свернуться комочком, сжать эту боль и вынудить ее уйти. Синклер нежно берет в ладони мое лицо. Я пытаюсь вырваться, но он держит меня крепко.

– Погоди, Виктория. Прошу тебя. – По моим щекам текут слезы и капают на его руки. Я больше не вырываюсь. – Он не убивал нашего ребенка, – шепчет он.