– Чем это вы там занимались? – усмехнулся Стас. Выглядело он вполне довольным.

– Прятались от твоего будущего тестя, – отозвался Даня. К его щекам прилипла кровь. – Ушел?

– Ушел. Руслана его увезет. Так что время у нас есть, ребятки.

Больше Стас на нас внимания не обращал – одновременно решал несколько важных вопросов, разговаривая сразу по двум телефонам и с кем-то яростно переписываясь в планшете. А мы сидели друг напротив друга в мягких удобных креслах, и между нами стоял прозрачный столик, заставленный блюдами – Стас сдержал слово, и нам принесли обед. Правда, у меня кусок в горло не лез – так я нервничала, хоть и не показывала вида. Зато Матвеев спокойно себе ел, словно и не он сидел со мной в пыльном шкафу, словно и не он шептал мое имя, словно и не он обещал рассказать мне правду.

2.9

Я решила подождать, пока Даня закончит – чему-чему, а терпению я научилась. Да и внутренняя бабушка была довольна. Клоун все так же уминал за обе щеки, как и в детстве.

– Вкусно, Данилушка? – нежно спросила я, ковыряя изящной ложечкой в чизкейке, и выразительно посмотрела на Матвеева. Тот подавился. И мне пришлось вставать, чтобы заботливо похлопать его по спине. Хлопала я со всей силы.

– Все-все! Хватит! – вскочил Даня, все еще кашляя. – Ты меня прибить хочешь, что ли?

– Я тебе помогала, – похлопала я ресницами.

– Да ты что! И как же?

– Дурь выбивала.

– А я думал, душу решила вытрясти, – проворчал Матвеев и снова принялся за еду. Я уселась на место, не забыв стянуть туфли – дорогие, красивые, но неудобные. И снова стала за ним наблюдать.

– Что, – подозрительно спросил Даня, перестав жевать, – опять твоя внутренняя бабушка проснулась?

– Нет, – улыбнулась я широко. – Мой внутренний киллер. Кстати, мою порцию тоже скушай, – пододвинула я ему поближе блюдо с пастой, к которой даже не притронулась.

– Спасибо, я сыт. И чего хочет твой киллер?

– Правды или… – Я выразительно провела большим пальцем по шее, явно давая понять Матвееву, что я с ним сделаю.

– Я же сказал, что все расскажу. Только вопрос в том, нужно ли тебе это, – посерьезнел Клоун.