– Я поклялся помочь тебе, – задумчиво протянул я, – но… Мне кажется, что это ты появилась, чтобы спасти меня… Чем я заслужил это, воробышек?

Она мелко задрожала, как будто замерзла. Я хотел было сказать еще что-нибудь, умолять ее ответить, не закрываться от меня, не пытаться спрятаться, но громкий автомобильный клаксон не дал мне и рта раскрыть. С тяжелым стоном, заставил себя отпустить ее руку и сосредоточься на вождении. До ресторана, куда я ее вез, оставалось всего пару остановок. Я уговаривал себя не переживать по поводу упущенной возможности, но противный внутренний голос не хотел подчиняться.

– Никто из нас, – спокойным, бесцветным тоном начала Мери, проникнув в каждую клетку моего тела, – не знает, чего заслуживает, а чего – нет… К сожалению, жизнь не всегда складывается как хочется нам. Просто, – ее голос дрогнул, густые черные брови нахмурились под воздействием неприятных воспоминаний, – нужно привыкнуть к этому. Привыкнуть…

– Мери, – попытался остановить ее, положить конец этой мучительной пытке, которой она сама себя подвергала.

– Но, – словно не слыша меня, продолжила девушка, – «Swan’s Architecture» принадлежит тебе. Всем это известно. Никто не сможет управлять ею так, как ты. Они не имеют права ее забирать у тебя, ведь так?

Я уже припарковал автомобиль у входа в ресторан, поэтому, больше ничто не могло отвлечь меня. Отстегнув ремень, повернулся к ней вполоборота и, взяв за руки, нежно сжал ее холодные ладошки. Мери сидела, склонив голову так низко, что почти касалась моего плеча. Она была похожа на увядающий цветок. Безжалостный существа, именующие себя людьми, посмели сорвать его ради удовлетворения своих низменных потребностей, а затем бросили в тень, умирать. Но она не умерла. Сломалась, но не сделалась. Им не удалось покорить ее душу. Несмотря ни на что, она оставалась собой.

Сдавленный всхлип долетел до меня, прорвавшись сквозь полотно боли. Она плакала…

– Маленькая моя, – с трудом справившись с ремнем безопасности, притянул ее к себе и крепко обнял. Уткнувшись подбородком в макушку девушки, закрыл глаза.

В моих руках она обмякла, дрожь перестала сотрясать хрупкое тельце. Мери спрятала лицо на моей груди, теплый воздух проникал в меня сквозь распахнутый ворот белой рубашки. В тишине салона слышалось лишь наше равномерное дыхание и эхо, неистово бьющихся, сердец. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем она совсем успокоилась. К ней вернулась привычная настороженность, спина напряглась, выдавая внутреннее беспокойство. Она снова вспомнила того, кто сделал это с ней…