– Я люблю тебя, воробышек, – приятный глубокий тембр всплыл в памяти, заглушив все остальные звуки. – И всегда буду любить. Я не откажусь от тебя…

– Идем, – Игорь сжал мою ладонь и потянул в сторону кафетерия. Его широкие, размашистые шаги не шли ни в какое сравнение с моими неуклюжими движениями. Если бы он не держал меня, я бы уже давно рухнула на блестящий каменный пол. Многочисленные взгляды провожали нас, прожигая в спинах дыры, но мне было все равно. Все мои мысли были заняты лишь одним человеком. Человеком, в которого мне нельзя было влюбляться…

* * *

Самолет шел на посадку, внизу сквозь редкие облака уже виднелись огни вечернего Еревана. Я радовалась, что самый тяжелый перелет в моей жизни, наконец, подошел к концу.

Последние несколько часов оказались настоящей пыткой. Жестокой и беспощадной. Ощущение, будто земля разверзлась, и я оказалась втянута в самые глубины ада. Яркое пламя полыхало во всех сторон, окружая меня, словно стая диких собак. Оно рычало и кусалось, разрывая нежную плоть и выплевывая ее кровавыми ошметками. Я будто смотрела на себя и не могла понять, что происходит.

События прошлого предстали предо мной в другом, абсолютно новом, свете. Враг, который преследовал меня каждую ночь на протяжении долгих лет, наконец, обрел лицо и голос. Он больше не представлял собой темный силуэт с хриплым пьяным голосом. Его лицо прояснилось, получило ясные черты, которые уже никогда не померкнут…

– Дмитрия хотят убрать, – жестокая правда слетала с уст Игоря, вонзаясь в меня осколками защитной оболочки, за которой я пряталась все это время. – А ты станешь тем самым орудием, из которого мой отец сделает решающий смертельный выстрел.

– Я не понимаю…

Я действительно ничего не понимала. Рассказ Игоря казался мне бредом сумасшедшего. В нем не было ни толики смысла. Или… простоя я не хотела его видеть.

Передо мной стояла красивая, с золотым узором, чашка эспрессо. Терпкий аромат кофе щекотал нос, не давая сознанию отключиться. Реальность разлеталась на части, опадая прошлогодней листвой. Требовалась неимоверная сила воли, чтобы не утонуть в этом водовороте слов.

– Двадцать седьмое мая две тысячи двенадцатого года, – произнес мужчина, уткнувшись взглядом в полированную поверхность стола. Он старательно прятал от меня глаза, чашка в его руке мелко задрожала. – Ты была в «NEON’е»…

Сердце замерло, кровь застыла в жилах, превратившись в красный лед. Стало трудно дышать, легкие обожгло изнутри, а грудная клетка начала сжиматься под натиском, навалившихся на меня, воспоминаний. Невидимые шторы опустились на глаза, сужая весь окружающий мир до пределов одной темной комнаты, где все началось и закончилось.