Меня тоже заметили, помахали рукой. Между нами пятнадцать метров и целых шесть лет жизни.

— Здравствуй, Люба!

— Это вы?!

— Удивилась? — Ловлю на себе внимательный взгляд. Да. Удивление — это лишь верхушка моего айсберга эмоций.

— Очень. Я не понимаю… Я пока шла сюда, о ком только не думала…

— Здесь шумно, если у тебя есть время, то давай прогуляемся по парку или посидим на веранде, если хочешь пообедать.

— Еда — это последнее, что меня сейчас интересует, — честно признаюсь. — А еще большой шанс нарваться на знакомых, а я не хочу ни на кого отвлекаться. Я…

— Я отвечу на все твои вопросы, Люба. Но позволь мне рассказать все с самого начала.

Я смотрю на мать моего любимого мужчины и понимаю, что речь пойдет не только о моем школьном дневнике.

— Вы знали, да? Что я люблю его еще со школы?

Она не торопится с ответом, мы лавируем между потоками людей, пробираясь к выходу. И, лишь оказавшись на залитой солнцем улице, Мадина Бухтиярова начинает говорить.

— Я совершенно случайно оказалась дома, что-то на работе случилось, и я пришла очень рано. И первое, что услышала, — это голос Эли, она с кем-то разговаривала по телефону и хвасталась, что расправилась с какой-то девочкой и все тайны этой самой девочки скоро узнает вся школа. Я сама была подростком, и далеко не идеальным, но то, что я тогда услышала, не улучшило мое к ней отношение. Эля испугалась, увидев меня, пролепетала, что Марат вот-вот придет, а потом, не дожидаясь его, рванула из дома, сказав, что на улице его подождет. Она часто у нас бывала, это меня не удивило, а вот то, что Марат с ней не остался… Впрочем, это неважно. Эля так торопилась, что все содержимое ее рюкзака разлетелось по коридору, учебники, тетради…

— И… мой дневник? — спросила я, хотя уже догадалась, какой будет ответ. — Вы его прочитали?

— Прочитала. — Мадина кивнула. — Прости меня за это. Удержаться было сложно — в нем столько любви, пронзительной, первой и самой настоящей. Я такую давно не видела, Люба. А когда я поняла, что ты пишешь про моего сына… Это был шок, я так хотела показать твой дневник Марату, чтобы он, наконец, увидел, что его отношения с Элиной… но это было недопустимо. Я, конечно, не имела права рассказывать, а Марат… он был без ума от своей девушки… В конце парка есть уютная беседка, если она свободна, мы можем там посидеть. У тебя есть время?

— Сколько угодно.

— Извини, что я только сейчас его возвращаю… Я собиралась его отдать, не знала только, как лучше это сделать. Но тогда Эля попала в больницу, у нас дома такое творилось… Все мысли были о Марате, о том, что будет дальше. Они хотели пожениться, как ты знаешь, мы были против и чуть не потеряли сына.