Ублюдки.

Ублюдки!

Не могу остановить поток слез. Всхлипывания и дрожь. Понимаю, что тем самым я привлекаю к себе внимание, но меня трясет как наркомана без дозы. Я захлебываюсь в собственных слезах.

Это порядком раздражает главного, и он решает увести Рустама из нашей спальни.

— Рустам! — хриплю я, теряя голос, — Рустам, не оставляй меня здесь… пожалуйста…

Он не слышит. Сперва. Но вскоре оборачивается, в два счета оказывается рядом и поднимает меня на руки.

Боже, как он прекрасен.

Боже, как он нежен.

Я прижимаюсь к родным плечам, насколько мне позволяет крупная дрожь, пробравшая мое тело.

— Тихо, тихо… Родная, все закончилось.

— Хватит сопли разводить, — рявкает главный, — иначе быстро верну ее в исходное положение, — вкрадчиво добавляет.

Я хватаюсь на шею Рустама и клянусь, что не отпущу его во веки веков.

Нет, нет…

Я не переживу этого больше. Не пережила бы, если бы меня тронул этот мерзавец.

— Говори, где девка Шаха! — главный теряет терпение, взмахивая своими татуированными пальцами.

— Давид прячет ее в надежном месте. Вам самим туда не пробраться, — цедит Рустам, крепко прижимая меня к себе.

Что ты делаешь, Рустам?!

Они ведь не поверят!

Ты им лжешь!

— Тогда проберешься ты, — дерзит главный, — мне по хрену, но ты дашь этот адрес!