— Ты знаешь ее шаткую психику. К тому же, ты действительно холодна с ней. Почему я нашел общий язык с твоим братом, а ты с моей сестрой — не смогла?

Полина не виновата в том, что сестре стало плохо.

Но их отношения в одном доме меня не устраивали.

Полина девочка гордая, ей обидно за прошлое, но она явно забыла о том, что пришлось стерпеть мне от Максима. И благодаря кому мой отец сидит в тюрьме. Ему дали всего два года. По сравнению с Давидом это действительно немного.

— Холодна? — она вскидывает взгляд, — Рустам, ты забываешь, что она обвинила меня в аборте и…

— Забудь!

Полина резко замолчала. Я впервые повысил на нее голос.

— В первую очередь она — моя сестра, — напоминаю я.

— Ранее ты подтвердил ее вину.

— Это так. Но Карина это отработала. Сполна. Подумай об этом на досуге, прежде чем смотреть на Карину свысока.

Отчеканив это, я начал собираться. Полина с трудом отвела взгляд от меня взгляд. В ее глазах стояла влага, но она быстро взяла себя в руки. Она знает, что я не обвиняю ее. Но пора было закончить эту холодную войну.

— Мы будем жить вместе еще два года. После этого сюда вернется отец, у нас будет свое жилье. Но сейчас нам нужно сплотиться.

Я начал собираться. Нужно быть рядом с матерью, пока выясняется, что случилось с Кариной. Схватил ключи со стола, включил автозапуск. Полина все также сидела на кухне, задумчиво сверля подоконник.

— Как ты себя чувствуешь?

Она заторможенно подняла на меня свой взгляд, поглаживая живот.

— Все хорошо? — настойчиво повторил я.

— Все хорошо. Не переживай и поезжай к ней.

Я сжал челюсти, все еще сканируя ее бледное лицо и думая — уезжать или нет?

— Ты должна понять, Полина… — вздохнул я.

— Я понимаю.