К тому моменту, когда мы дошли до проспекта, у Наиры появилась одышка.

Да, было бы неплохо.

Я достаю мобильный, набираю службу такси и называю адрес.

Машина приезжает уже через пять минут.

Куда? – интересуется водитель.

На смотровую площадку, - отвечает Наира.

За окном такси мелькают жилые дома, маленькие магазинчики, мы проезжаем кинотеатр, площадь с низкими фонтанами и, наконец, сворачиваем в парк.

Смотровой площадкой заканчивается небольшой сквер, ведущий от проспекта к обрыву, с которого хорошо просматривается порт, пляж и море внизу.

Половина лавочек свободна, но Наира проходит мимо них, не собираясь любоваться прекрасным видом.

Куда мы? – интересуюсь я.

Там, слева за деревьями есть маленькое кафе, - говорит Наира. – Когда-то его держали армяне, не знаю, кто хозяин сейчас, но я с удовольствием выпью чего-то освежающего.

Мы спускаемся по каменным ступеням и выбираем столик на летней площадке. Официант приносит меню, я заказываю безалкогольный мохито, Наира выбирает Боржоми.

Ветер здесь более свежий. Солнце прячется в листве и, будто из засады, иногда выстреливает лучами по глазам. Мы какое-то время наблюдаем за морем, играющим тысячей бликов, смотрим на корабли, стоящие на рейде у самого горизонта. Я, наконец, решаюсь на признание.

Наира, я знаю вашего сына.

Она смотрит на меня так, будто я произнесла какую-то глупость. Но я выдерживаю ее взгляд. И ее лицо начинает меняться: удивление, боль, надежда.

Сережу?

Да. Я поняла это в нашу прошлую встречу, когда вы назвали его фамилию.

Что же вы сразу мне не сказали?

Потому что должна была рассказать ему о вас.

И рассказали?