Сидя на корточках, она уныло смотрела на дорогу, уходящую к югу. Где-то там лежал Тинаривен. Кругом необъятная пустыня, тысячи миль древней земли, таящей в себе неизведанное, бесплодные скалы и пыль, где для человека нет ни укрытия, ни средств к существованию. Пески усеяны костями давно умерших людей — случайно заблудившихся римских легионеров, неосторожных захватчиков. Целый океан дюн, волна за волной вздымающихся и опадающих, колодцы, о которых знают только опытные проводники-мадугу, идущие впереди каравана, реки, бегущие так глубоко под землей, что на поверхности не видно даже их следа. Все это принадлежит не людям, а демонам пустынных мест и самому Кель-Асуфу. Теперь нет спасения от полного одиночества в этой пустыне. У Мариаты не осталось ни проводника, ни верблюдов, ни припасов. Ее ждет только отчаяние и безумие.

Позади, за спиной, лежал мир, известный ей. Даже пешком и в одиночку относительно нетрудно проделать обратный путь до Имтегрена, откуда она бежала вместе с Атизи. Но как только Мариата вернется, то снова попадет в лапы мачехи. А та немедленно отдаст ее проклятому мяснику. Мариата станет его второй женой и рабыней, зато выживет, как и ее ребенок. Да, выбора нет.

Мариата встала, закинула на спину кожаную сумку, решительно повернулась лицом к югу и зашагала в неизведанное.

Глава 28

Глава 28

За окном внедорожника с грохотом мчалась пустыня, причем с такой скоростью, что я и не подозревала прежде, что здесь можно так ездить. Сидя рядом с водителем, я прижала лоб к холодному стеклу и смотрела в непроницаемую тьму. Лишь бледные лучи фар, то и дело переключаемых с дальнего света на ближний и обратно, прорезали этот мрак, освещали близкие очертания песчаных бугров и холмиков, странных гигантских растений, тени которых бросались из-под колес, обломков скал, разбросанных то здесь, то там. Иногда машина шла юзом, словно по снегу. Водитель играючи выправлял ее, но по большей части гнал прямо, он полностью вдавил педаль газа, будто ему хорошо был знаком каждый метр этой пустыни. Впрочем, вероятно, так оно и было. За рулем сидел главарь контрабандистов, а двое его людей устроились сзади. Таиба загнали во вторую машину, которая следовала за нами на некотором расстоянии.

Теперь на главаре не было солнцезащитных очков, и я могла сложить более четкое представление о возрасте этого человека. Пространство вокруг глаз покрывала густая сетка глубоких морщин, в бровях пробивалась седина. Я прикинула, что ему, должно быть, где-то между пятьюдесятью пятью и шестьюдесятью пятью, при условии, что он хорошо сохранился. Несмотря на возраст, мужчина выглядел здоровым и крепким, видимо, жил в полном согласии с окружающим миром. Если кусок дерева долго лежит в пустыне, то палящее солнце выпивает из него всю влагу до последней капли. Он делается твердым как железо. Еще этот человек внушал страх. Когда он повернулся и посмотрел на меня, его взгляд был таким же пронзительным, безжалостным и холодным, как у хищной птицы.